Чужой - [6]

Клава: — Заплачет она… гестаповка. Если только подарком обидишь.

М-м. — Не обижу. Торт самый большущий куплю! Пусть ест. Она всегда в кабинете запрется и чужие гостинцы жрет. А потом в театр поедем. Ты будешь нарядная возле театра сидеть, конфеты шоколадные всем раздавать. На афишу большую показывать и говорить: мой племянник! Главный танцор!

Ксюша: — А я рядом стою в шубе красивой. Как Долина.

М-м: — Тут все расступаются — я выхожу из колонн театра… (показывает, как он выходит)

Самсон: — Дурак дураком, хоть в оглоблю и вымахал. Какие такие колонны для тебя расступаются? Ты парень, эти мысли брось. Не о таких фортуна заботится, она наглых любит, что б силком ее брали, а не попрошайками стелились.

М-м: — Я не попрошайка! У меня дело есть. Я богатый. Уже сейчас богатый.

Клава: — Ну прям весь дарами осыпанный! Колотушками. Был бит и будешь! (обнимает) — Дурья твоя башка, ну что дите малое.

Самсон: — Можа, по его по пожарному делу, хоть в вахтеры сунуть?

Клава М-М: — В больницу здешнюю дворником пристрою, пока на театре карьера не заладится. Что, голубь, рука–то метлу удержит? А как снег пойдет работы везде полно будет.

Ксюша, задумчиво: — Будет, будет… Всем мало не покажется.

Самсон: — Особливо — бабам. «Снегопад, снегопад, если женщина хочет…» (поют все вместе)

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Больничный сквер. Золотая осень. Чахлая клумба. Темный мраморный бюст какого–то медицинского светила прежних времен. Му–му со скамейкой обтер тряпкой бюст, граблями метет листья. На лице следы недавних побоев, настроение приподнятое. С любопытством следит за кружением осенних листьев, пытается повторить их движение. Все делает как бы танцуя. На дорожку внезапно выезжает инвалидная коляска.

Девушка кричит: — С дороги! Отвали, кретин!.. Кресло наезжает на танцора, девушка едва удерживается, с ее колен падает пакет, рассыпаются фрукты.

Д. — Совсем обалдел — под колеса лезешь? Ору, ору, — вот придурок! Это же не «мерс»!

Му–муторопливо собирает рассыпавшиеся фрукты: — Все собрал, извини. Не ударилась? Я не видел тебя. Ты сзади ехала. (Трет ушибленную ногу)

Д.подозрительно вслушиваясь в его речь: — Ну, с тобой все ясно… Ладно, ладно, гуляй, голубок. Лечись на здоровье, крышу латать надо вовремя, пока совсем не снесло (крутит у виска). Лады?

МУ-му (смеется): — Знаю! Ты думала я дебил! Лицо побитое, как бандит, да? Испугалась? Я не больной. Я здесь работаю. Убираю двор, вечером пойду палаты, уборные в хирургии мыть. Говорю плохо? Я глухой, понимаешь? (показывает на пальцах, морщится). Болит. Вчера меня били. Танцевать на сцене хотел.

Д: — Печальная история… вечером в балете, утром в туалете. Да еще с фингалом… Ты, не огорчайся, так часто бывает. Конфликт мечты и действительности. Вечный. Можно сказать — вечный двигатель прогресса. И, увы, разочарований.

Му — Му: — Я не огорчаюсь, нет! Совсем не больно. Даже смешно.

Д (кивает на его порванную штанину) — сильно травмировался?

Му — Му: — До свадьбы заживет. (выговаривает с гордостью, что знает такую фразу). А штаны я сам зашиваю. И стираю. Все умею. Самостоятельный.

Д: — (Протягивает ему фрукты) — Возьми себе. Тут самая дорогущая экзотика. Ты таких точно не ел. 20 баксов за штуку. Мура, если честно…. Ты что на меня уставился? На носу прыщ выскочил?

Му- Му: — Красивый нос. Как у принцессы. Я на губы смотрю. По губам понимаю, что говорят…(берет фрукты) Спасибо. Как тебя зовут?

Д: — Вопрос на засыпку… По–разному… Киска, детка, девочка… «ну ты же умная девочка…» «забудем обиду, киска…», «не отрывай меня от дел, детка…» Ната. Наталья. Натали.

М-М: — Натали… Ты похожа. Когда Пушкин ее видел, он сразу писал стихи. От восторга. Когда очень много чувств, их в себе держать нельзя. Надо раздавать — писать, танцевать…

Д: — Ты откуда знаешь?

М-М. — Чувствую… я многое чувствую. Про тебя обязательно напишу. Но не дам читать. Когда плохо, пусть будет в душе. Спрятано.

Д. — Верно, в душе бывает много спрятано. Особенно плохого.

М-м: — Тебе плохо? Ты родилась такая? У нас в интернате много инвалидов было. Больных. Я их жалел. Сильно болеешь?

Д. — Болею… И родилась такая… Не сверху — изнутри неправильная… Эх, милый Пушкин! Проживешь с мое, сам допрешь, где больше болит — сверху или внутри. (смотрит на часы) Ого, загулялась принцесса травмированная. Пока. Не подставляй больше лицо врагу. Оно у тебя, между прочим, совсем не простое. Я не шучу — я профессионал. (показывает руками фотокамеру. Отъезжает, оборачивается, зовет, он не слышит, подъезжает:) — Эй! Как тебя кличут, танцор? Зовут как?

Му — Му: — Му–му. Это прозвище. Правильно — Саша. Александр.

Д.: — Пока, чудило, не пыли. (откатывается, оборачивается, смотрит, как он метет дорожку.) Эй, а знаешь, с каким кайфом я бы сейчас эту дорожку… Взяла бы — и чистенько чистенько вымела!

ПАНТОМИМА.

Пантомимический герой танцует. В музыку вклинивается разговор и звуки учебных выстрелов. В какой–то момент танцор уходит за занавес, на котором мечется его тень. На сцене трое: Инструктор по стрельбе, Отец — Бизнесмен из Пролога и его Сын.

ТЕКСТ:

Инструктор: — Кирюша, золотой ты мой! Что за дела, а? Нарочно в «молоко» мажешь? Тебя б в Афгане в момент на фарш провернули. На отца смотри — мишень изрешетил! Супермен!