Чужие - [2]

Три астронавта в герметических скафандрах вошли в воздушный шлюз большого корабля. Они взяли с собой фонари, необходимые инструменты и терпеливо ждали, когда воздух их шлюза, слишком драгоценный, чтобы его выбрасывать в космический вакуум, будет перекачан в корабль. Затем наружный люк шлюза отошел в сторону.

Первым впечатлением астронавтов от встречи со спасательным шлюпом было разочарование. Они заглянули в иллюминатор люка: внутри было совсем темно, никаких признаков жизни. Когда астронавты включили наружную систему управления, входной люк отказался повиноваться – очевидно, он был заблокирован изнутри. Убедившись, что на корабле нет воздуха, спасатели включили автоматическое устройство для резки металла. В темноте ярко вспыхнули два факела, которые вонзились в люк с обеих сторон и прорезали его до основания, и затем астронавт, поддерживаемый товарищами, отбросил ногой вырезанный кусок металла.

Внутри спасательного шлюпа было темно и тихо, как в гробнице. На полу лежал обрывок троса с захватом. Вблизи кокпита горела тусклая лампочка. Астронавты направились туда.

В полутьме блеснул знакомый астронавтам купол капсулы для гиперсна. Спасатели обменялись взглядами и подошли ближе. Двое склонились над толстой стеклянной крышкой прозрачного саркофага. Третий стал проверять показания своих приборов.

– Воздух в капсуле есть, – сказал он. – Допустим, корпус и системы исправны. Вроде бы никаких поломок, освещение выключено для экономии энергии. Давление внутри капсулы в норме, подводка питания тоже, хотя готов побиться об заклад, что аккумуляторы почти разредились. Смотрите, показания приборов едва видны. Вы когда-нибудь видели такую капсулу для гиперсна?

– Конструкция конца двадцатых годов, – отозвался один из астронавтов. Он склонился над капсулой и пробормотал в микрофон: – Настоящая красавица.

– В самом деле красавица. – В голосе астронавта звучало искреннее сочувствие. – На приборах, следящих за жизненно важными процессами, горят зеленые индикаторы, значит, она жива. Ребята, здесь пахнет крупной премией за спасение.

Другой астронавт, показав на капсулу, удивленно воскликнул:

– Эй, она не одна. Тут еще какое-то существо. Сразу не поймешь, что это за зверь. Ее волосы мешают. Оно оранжевое.

– Оранжевое? – Старший группы растолкал товарищей и нагнулся так, что лицевой щиток его скафандра уперся в прозрачную крышку капсулы. – Да еще с когтями.

– Слушай, – астронавт локтем подтолкнул товарища, – может, это неизвестная форма жизни? Тогда нам светит премия покрупнее.

Именно в этот момент Рипли чуть заметно вздрогнула. Прядь ее волос упала на подушку, немного приоткрыв плотно прижавшееся к ней спящее создание. Старший группы выпрямился и недовольно покачал головой:

– Не повезло. Это обыкновенный рыжий кот.

Слушать было невыносимо тяжело. О том, чтобы открыть глаза, не могло быть и речи. Пересохшее горло, казалось, дышало последний год только угольной пылью. Мысли отказывались повиноваться. Во рту стоял неприятный резиновый привкус. Непослушный язык бесцельно шевелился, забыв, для чего предназначен. Рипли пыталась заговорить. Ее рот открылся. В легких, отвыкших от активной работы, каждый вдох отзывался болью. Она долго силилась совладать с губами, языком, небом, вздохнула и, наконец, выдавила из себя единственное слово:

– Пить.

По ее губам скользнуло что-то гладкое и холодное. От давно забытого ощущения влаги во рту она испытала блаженство, но какие-то смутные воспоминания заставили ее почти выплюнуть трубку. Очень давно и где-то совсем далеко отсюда просунутая в рот трубка привела к страшной гибели человека. Но на этот раз из трубки текла всего лишь вода. Тихий спокойный голос посоветовал:

– Не торопитесь. Пейте медленно.

Рипли повиновалась, хотя ей ужасно хотелось пить большими глотками, не останавливаясь ни на секунду. Странно, но она ощущала только жажду, а не обезвоженность всего организма.

– Хорошо, – хрипло прошептала она. – У вас есть что-нибудь посущественнее?

– Немного потерпите, так быстро нельзя, – ответил тот же голос.

– К черту. Дайте фруктовый сок.

– Лимонная кислота вас погубит. – Голос нерешительно замолчал, потом предложил: – Попробуйте вот это.

Снова блестящая металлическая трубка скользнула в рот Рипли. Она с удовольствием глотала приятный напиток. Холодный сладкий чай утолял жажду и притуплял чувство голода. Рипли напилась и подала знак рукой, чтобы убрали трубку. Она услышала новый звук – трель какой-то экзотической птицы.

Итак, Рипли уже слышала и ощущала вкус. Настало время попытаться снова обрести зрение.

Она открыла глаза и увидела девственные джунгли. Зеленые кроны огромных деревьев уходили высоко в небо. С ветки на ветку порхали крылатые создания, яркое оперение которых переливалось всеми цветами радуги. Птицы с длинными хвостами, напоминавшими след инверсии, тянущийся за самолетом, парили в воздухе или пикировали, нагоняя насекомое. Из гнезда, устроенного в дупле большой смоковницы, на Рипли недовольно косился большой квезал.

В нижнем ярусе джунглей цвели орхидеи, на листве и свалившихся стволах суетились жуки, поблескивая, словно драгоценные камни. Откуда-то появился агути, заметил Рипли и снова скрылся в кустах. На ветке высокого стройного дерева повисла обезьяна-ревун, нежно поглаживая своего отпрыска.