Чужие дети - [25]

Бекки оставила свои сумки за дверью, отказываясь хотя бы взглянуть на свою комнату. Потом девочка исчезла. Когда Джози вернулась наверх посмотреть, все ли в порядке с Клер, то нашла комнату пустой, как будто обе сестры покинули ее. Только на полу в ванной странным образом была разбросана неиспользованная, но скомканная туалетная бумага. Ничто не выдавало, что до мыла или полотенца хотя бы дотрагивались.

В комнате Руфуса, которую Рори должен был с ним делить, валялся прямо в дверном проеме рюкзак сына Мэтью — черно-белый, покрытый плохо прилепленными стакерами с именами футболистов из «Ньюкасл Юнайтед». Рюкзак словно бы хотели тут же забрать.

В этот момент Джози услышала звук телевизора. Она вернулась вниз и открыла дверь в гостиную. На полу, развалясь на покрывалах, стянутых с дивана и кресел, лежали Рори и Клер. Брат держал пульт дистанционного управления и быстро перескакивал с канала на канал. А сестра сосала большой палец. Руфус выглядел жалко, делал петли из мишуры и вешал стеклянные шары на елку — все на одну сторону и подальше друг от друга, насколько это возможно. Он посмотрел на мать, когда она вошла. Рори и Клер не взглянули на Джози.

Она набрала в легкие побольше воздуха. Потом постаралась придать своему голосу по возможности приятный тон:

— Пожалуйста, выключи.

Рори не обратил внимания. Клер вынула свой большой палец и спрятала руку в складках юбки. Джози прошла вперед и забрала пульт из руки мальчишки.

— Боже…

— Что ты сказал?

— Боже, — устало сказал Рори. Он перекатился от нее в сторону на покрывале.

Джози выключила телевизор и положила пульт управления в задний карман своих джинсов. Она обратилась к Клер:

— Ты не поможешь Руфусу?

Девочка посмотрела на дерево.

— Он украсил елку.

— Нет, еще не совсем. Только с одной стороны.

Клер очень медленно подошла. Руфус обошел вокруг дерева так, что сводная сестра полностью скрылась из виду. Девочка подобрала красный стеклянный шар и повесила его в той части дерева, которая была и без того плотно украшена.

— Вот.

— Так не годится, — сказала Джози. Она постаралась, чтобы в голосе не было слышно раздражения. — Ну, посмотри сама? Три четверти дерева совсем без игрушек.

Рори сказал, не вставая с пола (его голос был приглушенным, потому что он говорил из-под покрывала, которое прижал к лицу):

— Кто собирается на это смотреть?

— Мы, — сказала Джози. — Вы, четверо детей, ваш отец и я. Это рождественская елка для… для семьи.

Слово сорвалось с ее уст, но она уже жалела о сказанном. Все дети вдруг разом замолчали, комната наполнилась осязаемым ощущением холодной обиды. Джози прикусила губу. Стоит ли высказать сожаления? Надо ли говорить: «О, как жаль, это моя ошибка»? Следует ли снова повторить это слово?

Джози посмотрела на них. Она думала о комнатах наверху и спагетти с салатом, уже приготовленных и стоящих на накрытом на кухне столе с красным подсвечником. Ведь это — неделя перед Рождеством.

Потом что-то поднялось внутри нее и вытеснило прежние оправдания, необходимость признания первой ошибки. И в самом деле, она просто ангельски, сверхъестественно терпелива!

— Это — слово, — сказала Джози притихшим детям. — Семья — это такое слово. Как и приемная семья. Приемная семья — слово в словаре, нравится вам это или нет. И не просто слово, а факт. И мы теперь таковыми являемся, так или иначе.

Джози замолчала, потом обратилась к Рори:

— Вставай.

Он не двинулся.

— Вставай, — произнесла Джози. — Вставай и положи обратно эти покрывала.

С неопределенной медлительностью он приподнялся, встал на ноги и начал стелить покрывала обратно на диван и кресла — как придется, не обращая внимания, куда именно.

— Делай, как следует, — проговорила Джози. Краем глаза она заметила, что Руфус молча умоляет ее не подавлять сводного брата. — Поторапливайся.

Рори вздохнул.

— Ты слышал меня?

Клер отошла от дерева и начала правильно укладывать покрывала. Она опустила голову, так что Джози не было видно лица. Рори смотрел на нее, засунув руки в карманы.

— Если бы твой отец был здесь, — сказала Джози, — ты бы продолжал в том же духе? Или ты просто решил устроить мне трудную жизнь?

Клер положила обратно диванную подушку, перевернув ее так, что стала видна застежка.

— Где папа? — Ее голос звучал капризно, словно она вот-вот расплачется.

— В школе, — ответила Джози. — Приводит в порядок все документы на конец четверти.

— Я хочу к нему, — сказала Клер. Глаза девочки заблестели от слез.

«Я тоже, — подумала про себя Джози. — О, боже, да как сильно! И я тоже…»

Она попыталась коснуться Клер, но та отстранилась и спряталась за своим братом.

— Он скоро вернется. Он вернется к обеду, — Джози подавила в себе порыв закричать, а вместо этого стойко сказала, контролируя свой голос:

— Мы будем обедать?

— Я ничего не хочу, — проговорила на сей раз Бекки.

— Ты не снимешь свои перчатки? — спросила Джози.

Бекки положила руки на стол.

— Мне холодно.

— Но ты не можешь есть в перчатках.

— Я не собираюсь есть это, — ответила Бекки, глядя на Джози и на дымящиеся кастрюли на плите.

Руфус тревожно посмотрел и побледнел. Рори и Клер выглядели так, словно они давно привыкли слышать подобные вещи от сестры.