Чужестранка. Восхождение к любви - [7]

Прекрасно. Получилось гораздо лучше, решила я, поворачивая голову из стороны в сторону перед покрытым пятнами зеркалом. Влага убрала с волос статическое электричество, и теперь они лежали тяжелыми, блестящими волнами, обрамляя лицо. Спирт испарился, а тонкий приятный запах остался. Фрэнку запах понравится, ему вообще нравится «Голубой час».

За окном ослепительно вспыхнула молния, и сразу вслед за ней загрохотал гром. Свет погас, и я осталась в полной темноте. Нащупала стол. Где-то должны быть спички и свечи; в Шотландии короткие замыкания – столь обычное явление, что свечи здесь – необходимый предмет обстановки в любой гостинице, любом отеле. Я видела их даже в самых элегантных отелях – там они благоухали жимолостью и были вставлены в украшенные сверкающими подвесками подсвечники из матового стекла.

У миссис Бэйрд свечи были попроще, самые обычные, но зато в изобилии и плюс три книжечки с картонными спичками. В данных обстоятельствах мне было не до изысков.

Я вставила свечу в голубой керамический подсвечник на туалетном столике при следующей вспышке молнии, потом прошлась по комнате и зажгла еще несколько свечей, пока вся комната не наполнилась мягким, мерцающим светом. Мне это казалось весьма романтичным, и я по наитию повернула выключатель, чтобы внезапно вспыхнувшее электричество не нарушило очарования в самый неподходящий момент.

Свечи не успели сгореть даже на полдюйма, как дверь распахнулась и в комнату влетел Фрэнк. Воздушный вихрь, ворвавшийся с лестницы вслед за ним, погасил разом три свечи.

Дверь захлопнулась с громким стуком, и погасли еще две; Фрэнк застыл на месте, вглядываясь в полумрак и запустив руку в растрепанные волосы. Я встала и снова зажгла свечи, попутно высказав пару замечаний по поводу столь странного способа входить в комнату. И только после этого я, повернувшись к Фрэнку, чтобы спросить, как ему понравилась выпивка, увидела, что он бледен и вообще сам не свой.

– Что случилось? – спросила я. – Ты встретил привидение?

– Да понимаешь ли, – медленно заговорил он, – я не уверен, что это не так.

С отсутствующим видом он взял мою головную щетку и собирался провести ею по волосам, но, почувствовав запах одеколона, сморщил нос, положил щетку и достал из кармана собственную расческу.

Я взглянула в окно, за которым вязы раскачивались и мотались из стороны в сторону, словно цепы на току. Где-то на другой стороне дома бился о стену отвязавшийся ставень, и мне пришло в голову, что следовало бы закрыть наши, хотя зрелище бури за окном было потрясающее.

– Немного слишком бурно для появления призраков, – сказала я. – Мне кажется, они предпочитают тихие туманные вечера на кладбищах.

Фрэнк рассмеялся несколько неуверенно.

– Не знаю, может, на меня подействовали истории, которые рассказывал Бейнбридж, да и шерри я выпил немного больше, чем хотелось бы. Наверное, все это чепуха.

Но любопытство мое разыгралось.

– Что именно ты видел? – спросила я, усаживаясь на стул возле туалетного столика. Бровями показала на бутылку виски, и Фрэнк тотчас подошел и налил себе и мне.

– Я видел всего-навсего человека, – заговорил он, отмеривая себе поменьше, а мне раза в два больше виски. – Он стоял на дорожке.

– Возле дома? – Я засмеялась. – Скорее всего, это был именно призрак, настоящему человеку вряд ли понравилось бы стоять на улице в такую погоду.

Фрэнк наклонил кувшин над своим стаканом, но вода не полилась, и он с упреком поглядел на меня.

– Нечего на меня смотреть, – сказала я. – Это ты израсходовал всю воду. Что касается меня, я охотно хлебну неразбавленного.

Я сделала глоток в порядке иллюстрации.

Фрэнк вроде бы вознамерился спуститься вниз за водой, однако отказался от этой мысли и начал рассказывать, потягивая из стакана с таким выражением, словно там был налит не самый лучший «Гленфиддиш», а по меньшей мере купорос.

– Да, он стоял в садике у забора. Я подумал… – Фрэнк запнулся и зачем-то посмотрел в стакан. – Да, так я подумал, что он смотрит на твое окно.

– На мое окно? Весьма примечательно!

Я не смогла подавить невольную дрожь и пошла закрывать ставни, хоть и с опозданием.

Фрэнк последовал за мной, продолжая рассказывать:

– Да-да, я и сам видел тебя снизу. Ты причесывалась и при этом ругалась, потому что волосы у тебя встали дыбом.

– В таком случае парню было над чем посмеяться, – заметила я.

Фрэнк покачал головой, улыбнулся и погладил меня по голове.

– Нет, он не смеялся. Наоборот, выглядел каким-то ужасно огорченным. Я не видел его лица, но поза была соответствующая. Я подошел к нему сзади и, поскольку он не двигался, спросил, не могу ли я чем-нибудь помочь. Видимо, он меня не слышал, да и немудрено в такую грозу, поэтому я повторил вопрос и собирался взять его за плечо, чтобы привлечь к себе внимание. Но прежде, чем я это сделал, он внезапно повернулся, обошел меня и зашагал вниз по дороге.

– Не слишком вежливо, но как-то… не по-призрачному, – сказала я, допив свое виски. – А как он выглядел?

– Здоровенный детина. – Фрэнк нахмурил брови. – Шотландец, одет в полном соответствии с национальной традицией, вплоть до сумки, отделанной мехом, и великолепной броши с изображением бегущего оленя, которой был заколот его плед. Я даже хотел спросить, где он ее взял, но он исчез прежде, чем я успел это сделать.