Чужестранка. Восхождение к любви - [8]

Я подошла к столу и налила себе еще виски.

– Но ведь появление шотландца в таком одеянии в этих местах вполне естественно, как ты считаешь? Я видела таких мужчин в деревне, и не раз.

– Н-н-нет, – протянул Фрэнк. – Нет, мне показалась странной не его одежда. Когда он прошел мимо меня, то… словом, он прошел очень близко и должен был бы задеть мой рукав, но этого не случилось. Я очень им заинтересовался и поэтому посмотрел ему вслед. Он шел вниз по Джирисайд-роуд, но, не дойдя до угла… исчез. Вот тут-то у меня и пробежал холодок по спине.

– Но ты мог на секунду отвлечься и не заметил, как он отступил в тень, – предположила я. – Как раз на углу улицы много густых деревьев.

– Готов поклясться, что не сводил с него глаз ни на мгновение, – пробормотал Фрэнк и вдруг встрепенулся. – Знаю! Я вспомнил теперь, почему мне все это показалось таким необычайным, хотя и не сразу осознал причину.

– И что же показалось тебе таким особенным?

Мне, признаться, уже надоел разговор о призраке, хотелось поговорить о какой-нибудь другой материи, например о постели.

– Ветер дул как бешеный, но его одежда – килт и плед – шевелились не от ветра, а только от его собственных движений, от походки, взмахов рук.

Мы уставились друг на друга.

– Да, – заговорила я, – это и в самом деле неестественно.

Фрэнк пожал плечами и засмеялся, отгоняя опасения.

– Во всяком случае, мне будет о чем поговорить с викарием при следующей встрече. Может, это хорошо известный местный призрак и викарий расскажет мне его кровавую историю. – Фрэнк посмотрел на часы. – Однако пора в постель.

– Вот именно, – промурлыкала я.

Мне было видно в зеркале, что он расстегивает рубашку, и я потянулась за вешалкой. Но рука Фрэнка остановилась на третьей пуговице.

– Скажи мне, Клэр, на твоем попечении было много раненых шотландцев? – отрывисто спросил он. – В полевом госпитале или в Пемброке?

– Конечно, – ответила я, несколько удивленная. – В полевом госпитале в Амьене были шотландцы из кланов Сифорт и Камерон, позже к нам поступили раненые из клана Гордон. Симпатичные ребята. Большинство. В целом очень стойкие, но ужасные трусы, едва речь заходила об уколах.

Я невольно улыбнулась, вспомнив одного из них.

– У нас был один, уже немолодой и любитель поворчать, волынщик из третьего клана Сифорт. Терпеть не мог, когда ему делали уколы, особенно в ягодицу. Увиливал как мог целыми часами, прежде чем удавалось приблизиться к нему с иглой, но и тогда начинал упрашивать, чтобы укол сделали в руку. Он мне говорил: «Если уж мне приходится лечь ничком с голой задницей, то я предпочитаю, чтобы девушка была подо мной, а не позади меня, да еще с такой вот шляпной булавкой в руке».

Фрэнк улыбнулся, но был явно смущен, как это часто случалось после моих грубоватых военных историй.

– Не беспокойся, – заверила я, заметив его смущение, – рассказывать об этом в общей гостиной для старшекурсников я не стану.

Улыбка сделалась свободнее и яснее, он подошел к туалетному столику и остановился у меня за спиной. Поцеловал в макушку.

– Ты тоже не беспокойся, – сказал он. – Гостиная для старшекурсников отдаст тебе должное, ты завоюешь всеобщую любовь независимо от того, какие истории будешь рассказывать. Ммм, как чудесно пахнут твои волосы.

– Тебе нравится?

Руки Фрэнка скользнули по моим плечам и замерли у меня на груди под тонкой ночной рубашкой. Его лицо отражалось в зеркале, подбородок прижат к моей макушке.

– Мне нравится все, что связано с тобой, – сказал он тихо и чуть хрипловато. – При свечах ты выглядишь восхитительно. Глаза словно вишни в хрустальном бокале и кожа цвета слоновой кости. Ты ведьма огня свечей. Надо совсем отключить электрическое освещение, как ты думаешь?

– Тогда будет трудно читать в постели, – ответила я, а сердце забилось сильно-сильно.

– Я бы предпочел заниматься в постели совсем другими вещами, – пробормотал он.

– В самом деле? – Я встала и обняла его за шею. – Какими же, например?

Потом, когда мы лежали, тесно прижавшись друг к другу при закрытых ставнях, я подняла голову с его плеча и спросила:

– Почему ты заговорил со мной об этом? О том, должна ли я была ухаживать в госпитале за шотландцами. Ты же знаешь, что должна была, ведь в госпиталь попадают самые разные люди.

Он пошевелился и мягко провел рукой по моей спине.

– Н-ну-у, как тебе сказать? Да просто так. Знаешь, когда я увидел этого шотландца на улице, мне пришло в голову, что, может быть… – Он запнулся в явном затруднении. – Ну, понимаешь, вдруг это твой бывший пациент… узнал от кого-то, что ты здесь, приехал повидать тебя… что-нибудь в этом роде.

– В таком случае почему бы ему не войти в дом и не спросить обо мне?

– Может, он не хотел наткнуться на меня, – ответил Фрэнк нарочито небрежным тоном.

Я приподнялась, оперлась на локоть и посмотрела ему в лицо. Мы оставили гореть одну свечу, и я достаточно хорошо видела его. Он отвернулся и с внезапно вспыхнувшим интересом принялся разглядывать хромолитографию с портретом Красавчика принца Чарли, которая по воле миссис Бэйрд украшала стену нашей комнаты.

Я ухватила его за подбородок и повернула лицом к себе. Он широко раскрыл глаза в притворном изумлении.