Чужая невеста - [26]

— Грустно слышать об этом, — нахмурился Алан.

Ламберт Уиндем слегка наклонил голову.

— Джулия сообщила мне о вашем приглашении съездить в Ирландию.

— И что же? — разом напрягся Алан.

Его собеседник пожал плечами.

— Не вижу причины, по которой мы не могли бы принять ваше приглашение.

— Мы?

Обрадовавшись, что Ламберт будет за границей, Алан ради приличия тогда посетовал Джулии на то, что ее жених не сможет присоединиться к ним. Он и не собирался приглашать его с собой в Ирландию. А теперь все Оборачивалось, как нельзя хуже!

— А Джулия уверяла меня, что вы не сможете поехать, — как бы невзначай проронил он.

— Разве? — переспросил Ламберт и спокойно ответил: — Мои планы изменились. Так что мы оба с удовольствием составим вам компанию.

— У Алана изысканный вкус, — удовлетворенно пробормотала Грейс, глядя на Джулию, стоящую перед зеркалом в новом платье. Потом она отошла немного в сторону, чтобы еще раз взглянуть на результат своей работы.

Алан был, конечно, известным художником, но наличие хорошего вкуса в списке его достоинств Джулия раньше ставила далеко не на первое место.

Она с трудом поверила своим ушам, когда Ламберт важно объявил о том, что договорился с О’Мейлом о поездке в Ирландию в ближайшие выходные. А она-то думала, что реакция ее жениха на это предложение будет отрицательной. Но он даже отложил деловую поездку в Австрию, чтобы составить ей компанию!

Вот почему она стояла сейчас перед зеркалом в примерочной у Грейс О’Халлоран за день до начала поездки.

— Скажите же, наконец, что вам это нравится, — не выдержала Грейс.

Нельзя было не сделать комплимент модельеру по поводу замечательно сшитого платья. По ее просьбе был выбран полупрозрачный материал золотистого цвета, при этом плечи оставались обнаженными, а верхняя часть платья плотно облегала грудь, лента на талии подчеркивала стройность фигуры.

— Платье превосходно, — сказала она, благодарно сжав руку Грейс.

— Как вы думаете, понравится ли оно Алану? — вдруг забеспокоилась та.

Джулия с трудом сдержалась, чтобы не сказать, что ей до этого нет никакого дела. Она прекрасно знала, что помимо того, что Грейс являлась преуспевающим модельером, она еще была замужем за двоюродным братом О’Мейла, Кевином.

— Ему оно наверняка придется по душе, — хрипло проговорил Алан, незаметно подошедший сзади.

Джулия резко обернулась, щеки ее сразу запылали, но потом кровь мгновенно схлынула, как только она увидела нескрываемое восхищение во взгляде художника. Она тут же попыталась убедить себя, что он в восторге лишь от платья. Но каждый раз почему-то, когда она видела этого человека, то ощущала себя саму совершенно другой.

— Я искренне рада, что тебе понравилось, — с очевидным облегчением в голосе проговорила Грейс.

— Превосходная работа, — снова заверил ее Алан, подойдя поближе. На нем были обычные джинсы и черная облегающая футболка, подчеркивающая спортивную фигуру.

— А ты, я смотрю, постригся, — вдруг поняла Грейс, когда присмотрелась к нему.

В самом деле, постригся, отметила Джулия. Слишком длинным черным волосам он теперь предпочел короткую стрижку едва ли не в римском стиле. При этом грубая мужская красота сделалась еще более отчетливой!

Алана, похоже, не обрадовало наблюдение Грейс. Проведя рукой по волосам, он бросил:

— Я подумал, что богемные прически уже выходят из моды.

Грейс тихо рассмеялась.

— Тебе-то как раз все это шло, — сказала она. — Ладно, пойду приготовлю кофе. — И буквально выбежала из примерочной.

Джулия, оставшись наедине с Аланом, с досадой поняла, что боится встретиться с ним взглядом.

— Даже не знаю, как следует отнестись к последнему замечанию Грейс, — наконец сухо пробормотал О’Мейл.

Молодая женщина поначалу не поверила, — он ведь явно лукавил. Грейс, очевидно, обожала всех членов семейства и никогда не позволила бы себе оскорбить кого-либо. Кроме того, нельзя было не признать, что Алан О’Мейл обладал магнетической привлекательностью, поэтому неважно, как он был пострижен.

— Пойду переоденусь, — торопливо сказала Джулия, все еще отводя взгляд в сторону.

— Но это платье и есть твоя одежда, — медленно ответил О’Мейл. — Его стоимость будет включена в стоимость портрета, и Уиндему придется за него заплатить, — добавил он, когда увидел, что брови Джулии поползли вверх.

— Да. Конечно, — спохватилась она. — Тем не менее… — И направилась к ширме, но уже без прежнего изящества в движениях. Проходя мимо Алана, она, не выдержав, тяжело опустилась на стул.

О'Мейл инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать ее, и пальцы нежно обхватили запястье.

— Теперь тебе лучше? — тихо спросил он, озабоченно разглядывая бледное лицо Джулии.

— Лучше? — нахмурилась она, но потом догадалась: несколько дней назад, когда он заезжал к Ламберту, она не вышла встречать его. — Да, остались лишь небольшие боли в животе.

Алан еще не освободил руку. Он по-прежнему стоял совсем рядом, и от его дыхания у Джулии на висках колыхались завитки волос.

— Мне показалось, что Уиндем имел в виду что-то другое, — медленно проговорил он.

— Должно быть, ты неправильно его понял. — Джулия приняла благодушный вид. В действительности она получила еще одно тревожное письмо, однако не собиралась даже полусловом обмолвиться об этом.