Чужая невеста - [47]

Она, чуть не споткнувшись о порог, залетела в комнату, освещённую свечами, вытянулась вся, когда Грисанд, захлопнув дверь, затворив её на засов изнутри, приблизился к девушке, возвышаясь истуканом. Лориан перестала дышать, сердце загрохотало бешено, вырываясь из груди. В густом полумраке перехода глаза Грисанда наполнились ещё большей тьмой. Лориан попятилась, но Рох обхватил её за пояс, притянул себе так резко, что Лориан ударилась, как птица, о его твёрдое тело. Он, оторвав её от пола, подхватив под бёдра, прошёл вглубь комнаты. Посадив Лориан на стол, раздвинул широко её колени, задирая подол платья, а вместе с ним и сорочку, оголяя колени и бёдра. В глазах Лориан потемнело от ярости. От того, что она снова не может противостоять. Девушка попыталась отпихнуть его, но он взял её за шиворот, дёрнул на себя так, что ткань треснула, Лориан испуганно охнула, ощущая, как ворот врезался в шею. Поняла, что если станет сопротивляться, то он просто раздавит, разорвёт её своим яростным напором. Лориан сглотнула, опуская веки, смотря на его губы, которое оказались возле её, твёрдые, жёсткие, вытянутые в линию, горячее, как угли.

– А теперь повтори ещё раз то, что ты сказала, Лориан. Я тебе неприятен? И прежде, чем ответить, подумай хорошенько.

Дыхание, разгорячённое элем, обожгло кожу. Лориан впилась в мужчину взглядом. Конечно, она не то хотела сказать, но его грубость, неприступность и жестокость вынудили уколоть его как можно острее, так, чтобы ему было точно так же больно, как ей. Она хотела его ударить, и это было бы красноречивее слов. За то, что купил её, как вещь, забрал из дома, особенно когда она узнала, что он сделал с Тине… Лориан затрясло. На что она надеялась, он беспринципный гад, которому к глубокому разочарованию, как бы Лориан ни пыталась подавить это чувство, плевать на неё. Он пользуется ей, своей вещью, относится к ней как к шлюхе, запирая её в замке и пользуя. Разве она заслужила такого обращения? Он гад и сукин сын, да, она презирает его, презирает за то, что он так относиться к ней, раня. И она не может этого терпеть, не может согласиться и принять. Глухая боль, охватившая Лориан, заглушала голос разума, вырываясь наружу, опаляя горло.

– Да, мне противны твои прикосновения, и ты противен, и всё, что я испытываю к тебе – это отвращение, каждый твой поцелуй омерзителен! – выпалила Лориан на одном дыхании, чувствуя, как внутри холодеет, а сердце замедляет свой ход.

Она хотела бы продолжить говорить о том, почему его ненавидит, но слова нарочно будто застыли в горле, душили слёзы. Лориан плотно сомкнула губы, не хотела их показывать.

Рох дышал тяжело, и Лориан поняла, в каком лютом бешенстве он пребывает, и что творится у него внутри. Грисанду, кажется, не по нраву её ответ, вот и пусть получает. Его мышцы застыли, затвердев, вены набухли верёвками на шее, а глаза стали колодцами.

Рох медленно отстранился, высвобождая Лориан. Девушка выдохнула. Она не должна показывать своего страха, не должна, но дыхание задрожало, страх всё же прокрался к сердцу, вынуждая её оцепенеть. Одним движением руки Рох рванул тесьму на своих штанах, высвобождая плоть, смял бёдра Лориан, подхватил под коленом правую ногу, вынуждая поставить её на стол, раскрывая её ещё больше для себя. Лориан ощутила его жар и пульсацию. Он ввёл головку, и Лориан поморщилась от жжения – слишком сухо. Она так и проглотила воздух, вцепившись пальцами в край стола, когда он качнул бёдрами, врываясь глубже.

Это был не тот Рох, что ещё днём купал Лориан в своей мягкой притягательной полуулыбке, покрывая её тело бесчисленными поцелуями, а какой-то совершенно другой: лицо непроницаемо, губы твёрдые, зелёные глаза, налившиеся тьмой – два стылых колодца, которые не выражали ничего, только крылья его носа яростно вздрагивали. Она не узнавала его. Лориан сжала его внутри себя, не пуская, обречённо пытаясь отстранить бёдра, опустила ногу, но он безжалостно держал в одном положении. Отстранил бёдра и вновь рванулся вперёд. Лориан твёрдо сжала губы, держалась за стол крепче, чувствуя твёрдое сухое трение, как что-то огромное неумолимо растягивает и неуклонно пытается заполнить. И это было больно и неприятно, не так, как было в прошлые разы, вовсе не так. Оставалось только ждать, когда это закончится. Рох, тяжело дыша, навис над ней, принялся двигаться молча, толкаясь в Лориан резко и жёстко, надавливая на колено, вгоняя член на всю длину. Лориан, чтобы удерживаться от сокрушительного напора, пришлось вцепиться в его плечи, каждый раз вздрагивая от мощны толчков. Она отвернулась, смотря на плавающее в ставшими мутными глазах пламя. Дыхание Роха стало обрывистым, глухим, вскоре от его смазки член начал влажно скользить внутри, делая движения более плавными, но всё равно вторжение было грубым. Лориан перевела взгляд на Роха, сжимая зубы, чтобы не издать ни единого звука, когда он ускорился, его толчки стали глубже и мощнее, так что стол непрерывно заколотился о стену, суля пробить её, постепенно вытряхивая из Лориан жалобные всхлипы и стоны. Тёмные глаза Роха, горящие зелёным блеском, неподвижно буравили её. Лориан теперь смотрела только в них, в эти бездны, смотрела, в то время как он таранил её. Она не сдастся, не отведёт взгляда, путь она не под стать настоящему противнику, но и не труслива, и пусть он знает, что этим её не сломить, она не прогнётся под него. Он не дождётся! Только слишком неравны были силы. Лориан сдавалась, принимая его глубже, слабое тело прогибалось под его напором. Жёсткие проникновения с каждым толчком посылали по телу тёплые волны, но Лориан упрямо сопротивлялась, безнадёжно сжимая его внутри. Борьба продолжалось недолго, но для Лориан этот промежуток времени обернулся целой вечностью. Дыхание Роха вскоре сорвалось, он ускорился, вбиваясь раз за разом, пока не зашипел, рывком вытащив из Лориан свой член. Его лицо исказилось гримасой какой-то муки, а следом Лориан почувствовала, как вязкая жидкость ударила в бедро, густые струи потекли по коже.