Чужаки - [16]

— Короче, Серега, — сказал Гуляй. — Меньше сотни она не возьмет. Да мы ей еще и должны остались. В общем, я тут одному сейчас свой пиджак буклевый сплавил за тридцатник. Давай выручать кореша, он хоть и дурак, а все одно не чужой ведь. С кем не бывает…

Серега не знал, чем он может помочь Соусу, но ему почему-то припомнилось то утро на автостанции, когда Гуляй и Соус примчались утром в райцентр, чтобы выручить его, Серегу. Может, заняли, а может, тоже что-нибудь продали с себя и примчались на комбайнах выручать друга из беды.

— Слышь, Сережа, — сказал Ерофеич, — у тебя сколько с собой? У меня вот трояк. Все, что мне моя зараза на месяц положила.

У Сереги в кармане лежал червонец, который ему утром выдала Антонина, чтобы он, живя в Дерюгино, ни в чем не нуждался. Дома, он знал, деньги были. Антонина приехала не с пустыми руками, перед отъездом многое продала. Кроме того, все, что Серега получил в совхозе за последние две недели, то есть девяносто пять рублей, он передал жене. Есть, значит, деньги. И нет их, потому что как после вчерашнего можно заговорить с Антониной на такую тему? Как втолковать ей, что сейчас эти деньги могут решить дальнейшую судьбу несчастного Соуса, а самое главное, как доказать ей, что судьбу эту надо решать ему, Сереге? Ведь, правду сказать, с какой стороны ни взгляни на этого Соуса, все равно скотина скотиной и то, что он вчера наделал там, в ресторане, мерзость несусветная. Как же объяснить Антонине ту связь, которая завязалась между ним, Серегой, и этим Соусом. Еще накануне вчерашнего разговора можно было попробовать, но теперь это только испортило бы все дело. Теперь нужно действовать иначе. И Серега решил, что возьмет недостающую сумму без ведома Антонины, а потом при первой же возможности восполнит недостачу. Оставив приятелей ожидать его у конторы, Сергей поспешил домой. Антонину он увидал еще с улицы. Она стирала белье, пристроив таз на лавке у крыльца. Дочурка тут же подбирала щепочки и складывала их в кучу.

— Ты чего это вернулся? — удивилась Антонина неожиданному появлению Сереги.

— Ключ шесть на девять забыл в телогрейке, — выпалил он первое, что пришло ему в голову.

— Глянь в зеркало перед тем, как уходить, а то пути не будет, — посоветовала Антонина, не прерывая стирки.

«Поверила, — подумал Серега. — Как все-таки легко обмануть честного человека. Ну, это уж в последний раз». Стараясь не суетиться, чтобы не выдать себя как-нибудь, он прошел в комнату, запустил руку под матрац дочуркиной постели и достал оттуда полиэтиленовый мешочек, в котором Антонина хранила деньги. То и дело оглядываясь на дверь, Серега отсчитал семь червонцев, а остальные положил на место.

— Все в порядке? — спросила Антонина, когда он вышел из дому.

— Нашел, — ответил Серега как можно небрежнее и тут вспомнил, что забыл глянуть в зеркало.

Тем не менее все складывалось как нельзя лучше. Гуляй сразу же одолжил у знакомого шофера уазик, на котором развозили по клубам кино. До райцентра домчались за каких-нибудь полчаса, хотя обычно на эту дорогу уходило не менее сорока пяти минут. И Клавдию застали дома и была она не в таком уж плохом настроении, какое, по мнению Сереги, у нее должно было быть после того, что произошло между нею и Соусом.

— Чего в жизни не случается, — сказала она улыбаясь как ни в чем не бывало, когда Гуляй отдал ей деньги. — Может, по сто граммов?

— Нет, — сказал Гуляй, — После. Если Пашка учует запах, он и разговаривать с нами не станет. Я его знаю.

Отделение милиции находилось во дворе, напротив райисполкома. Гуляй с Клавдией пошли выручать товарища, а Серега и Ерофеич остались их ждать на лавочке возле Доски почета. Не успели они выкурить по сигарете, как явились спасители и вместе с ними Соус. По всему видно было, что он не только не переживает свою вину, но еще и гордится чем-то. Шагал он не спеша, по-хозяйски засунув руки в карманы и с папироской во рту. Ни дать ни взять какой-нибудь жиган из немого кино. Гуляй был доволен, а Клавдия смущена.

— Ну вот, — сказала она Ерофеичу, — этого охламона выпустили, а мне нотацию прочли. Нет, зря я его пожалела, надо бы ему впаять годок-другой, чтобы рукам воли не давал.

— Если меня посадят, кого ты обсчитывать будешь? — огрызнулся Соус.

— Довольно вам лаяться, — вмешался Гуляй, — портить настроение и себе и людям.

Клавдия сделала вид, что обиделась, и ушла ни с кем не попрощавшись. А приятели сели в машину и поехали в магазин. Гуляй желал тут же обмыть счастливое освобождение Соуса, но, кроме Ерофеичева трояка, у него не было ни гроша. Он уже хотел купить две бутылки плодово-ягодного, но Серега решил быть великодушным до конца и купил на свои бутылку старки.

— Только я пить не буду, — сказал Серега, передавая бутылку Гуляю.

— То есть как? — насторожился тот.

— Вы пейте, а я поведу машину, — нашелся Серега.

— Ну ты, брат, даешь, — развеселился Гуляй. — Тут тебе не Москва. Тут главное — на дороге не зевай. А пьяный ты или трезвый — кому какое дело. Бывает, что один капли в рот не берет, а машину ведет как клизма какая-нибудь. А другой садится за баранку выпимши, а едет как бог. Ты, Серега, не боись — я сам поведу.