Чувственная европеизация русского дворянства ХIХ века - [7]
И последнее, что я хотел бы сказать. Русский поэт 18-го века Александр Сумароков в одной и своих од написал строку, которая часто цитируется: "Петр дал нам бытие, Екатерина -- душу". О чем здесь идет речь, что значит… , ну, Петр Первый и Екатерина Вторая имеется в виду, да. Вот.
Петр… что значит, что Петр дал бытие нам, это русским людям. Имеется в виду, что вообще физически существовать для человека того времени значило быть европейцем. Соответственно, если Петр Первый дал русскому дворянину европейские одежды, облик и манеры, которые позволили ему существовать телесно, то есть, дал бытие, когда русский дворянин стал похож на своего европейского собрата, он начал существовать. То Екатерина завершила эту миссию преображения, потому что в ее царствование россияне научились чувствовать по европейским стандартам. Они получили не только облик, но и душу европейцев.
Июльским днем 1790-го года во дворе гостиницы "Де Сена" в Кале молодой русский путешественник продемонстрировал всей Европе, что у русских есть душа. Неудивительно, что читающая публика на его родине была взволнованна и благодарна.
Спасибо за внимание. Если есть вопросы, я буду рад ответить.
Вопрос: Здравствуйте! Михаил Васнецов. Вот вопрос по литературе нашей конца 18-начала 19-го века, вот вы сказали, Карамзин путешествовал по Европе, ну, он отличался как бы вольнодумством, то есть, того времени был сторонником ослабления монархии и так далее, и его единомышленники некоторые тоже. Вопрос такой, вы сказали, что наши авторы постоянно ссылались на европейцев. Но как известно, многие европейцы, в частности, Бетховен, они поначалу ошибочно очень восхищались Наполеоном, который тоже провозглашал себя могильщиком монархии, да? И вот вопрос такой, были ли у нас в литературе какие-то произведения, а если были, то какие, какова их судьба до начала, разумеется, войны 1812 года, спасибо.
Ответ: Карамзин с предшествующими поколениями, сравнительно с Бетховеном, и сравнительно, как сказать, с наполеономанами, вот, более поздними, но примеры такие есть. Интерес к Наполеону был большой среди русских читателей того времени, и литераторов, и образованной публики. И характерным примером такого бонапартизма является сам Карамзин начала 129-го века, который увлекался Наполеоном, но не столько как могильщиком монархии, сколько как человеком, которой сумелввести революцию установить порядок во Франции после окончания Французской революции и как бы дать Франции твердое и стабильное правление. И журнал Карамзина "Вестник Европы", который он издавал, это все происходило, конечно, через 15 лет, в начале 19-го века это уже зрелый Карамзин незадолго до того, как он начинает писать "Историю Государства Российского", вот, в нем очень сильны вот эти бонапартистские симпатии.
Естественно, с началом наполеоновских войн симпатии эти идут резко на спад. В промежуток от 7-го по 15-ый год их практически нету, и странно было бы их видеть русской образованной публике, но чрезвычайно интересно, что они возрождаются потом снова. И Пушкин, и Лермонтов, как вы знаете, вновь увлекаются Наполеонов чрезвычайно, но уже на новой основе вот этого культа романтического индивидуализма, сильной личности, меняющей человечество и так далее и так далее. И культ Наполеона снова оказывается привлекательным для романтической молодежи конца 1810-х -- начала 20-х годов. Об этом еще потом и дальше те, кто помнит "Преступление и наказание", помнят, что вплоть до Раскольникова русские молодые люди были этому подвержены.
Ну, а ранний бонапартизм до войны он изображен, конечно, в "Войне и Мире" Толстого, если вы помните, Наполеоном увлекаются и князь Андрей и Пьер. Это более поздняя книга, но описывающая именно этот период. Так что, да.
Вопрос: Здравствуйте! Егор Томский. Вопрос такой. А бывали обратные связи, как смотрели европейцы на нас?
Ответ: Хороший вопрос. В то время не было. Россия, конечно, воспринималась в Европе как провинция. Обратная связь и огромный интерес к России появились во второй половине 19-го века, когда европейская публика читает Толстого и Достоевского. И они становятся самыми знаменитыми писателями во всей Европе.
Есть очень интересный эпизод, я думал вам его рассказать. Но, раз вы задали такой вопрос, я расскажу.
У Карамзина был такой почитатель литературный, до такой степени подражавший Карамзина, что стал пародийным, Павел Шаликов, Петр Шаликов, Петр Шаликов. Как бы то ни было, он написал свое "Путешествие", подражая Карамзину, где он… ездил он недалеко, но он посетил Кронштадт, где Карамзин останавливался по дороге в Европу. Первая точка, когда он собирался. И первым делом, конечно, помня именно этот эпизод, о котором я вам рассказывал, он оправился в комнату, где жил Карамзин. У него уже в голове был образец, как надо осматривать место, где останавливался великий писатель.
И там жила пожилая англичанка. Он объяснил ей, что ему надо, она была совершенно поражена. Она не знала, зачем он сюда пришел, чего он хочет от нее, и так далее, то есть, ничего не получилось. Вокруг Карамзина такая же вот аура международного признания не выстраивалась. Как Карамзину удалось… то есть, он попытался воспроизвести эту модель, но практически не вышло. Так что на это время большого интереса к русской публике нет. Вообще говоря, известно, что, когда Русская армия заняла в 1814-ом году Париж, то местная публика была ошарашена совершенно и потрясена качеством французского языка русских офицеров, их, так сказать, … все ожидали увидеть диких орд, диких варваров. Представление о России было, конечно, совершенно другим. Что эти люди говорят на прекрасном французском обученном французскими эмигрантами, вообще, многие даже поражались тому, -- это зафиксировано, -- что русские вообще белые, что у них белая кожа, это было не для всех очевидно и понятно. Вот.
Книга посвящена истории русской эмоциональной культуры конца XVIII – начала XIX века: времени конкуренции двора, масонских лож и литературы за монополию на «символические образы чувств», которые образованный и европеизированный русский человек должен был воспроизводить в своем внутреннем обиходе. В фокусе исследования – история любви и смерти Андрея Ивановича Тургенева (1781–1803), автора исповедального дневника, одаренного поэта, своего рода «пилотного экземпляра» человека романтической эпохи, не сумевшего привести свою жизнь и свою личность в соответствие с образцами, на которых он был воспитан.
Сборник научных работ посвящен проблеме рассказывания, демонстрации и переживания исторического процесса. Авторы книги — известные филологи, историки общества и искусства из России, ближнего и дальнего зарубежья — подходят к этой теме с самых разных сторон и пользуются при ее анализе различными методами. Границы художественного и документального, литературные приемы при описании исторических событий, принципы нарратологии, (авто)биография как нарратив, идеи Ю. М. Лотмана в контексте истории философского и гуманитарного знания — это далеко не все проблемы, которые рассматриваются в статьях.
Поздняя проза Леонида Зорина (1924–2020) написана человеком, которому перевалило за 90, но это действительно проза, а не просто мемуары много видевшего и пережившего литератора, знаменитого драматурга, чьи пьесы украшают и по сей день театральную сцену, а замечательный фильм «Покровский ворота», снятый по его сценарию, остается любимым для многих поколений. Не будет преувеличением сказать, что это – интеллектуальная проза, насыщенная самыми главными вопросами – о сущности человека, о буднях и праздниках, об удачах и неудачах, о каверзах истории, о любви, о смерти, приближение и неотвратимость которой автор чувствует все острей, что создает в книге особое экзистенциальное напряжение.
Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии.
Лев Толстой давно стал визитной карточкой русской культуры, но в современной России его восприятие нередко затуманено стереотипами, идущими от советской традиции, – школьным преподаванием, желанием противопоставить Толстого-художника Толстому-мыслителю. Между тем именно сегодня Толстой поразительно актуален: идея ненасильственного сопротивления, вегетарианство, дауншифтинг, требование отказа от военной службы, борьба за сохранение природы, отношение к любви и к сексуальности – все, что казалось его странностью, становится мировым интеллектуальным мейнстримом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание уникальных записок известного русского юриста, общественного деятеля, публициста, музыканта, черниговского губернского тюремного инспектора Д. В. Краинского (1871-1935) вошли материалы семи томов его дневников, относящихся к 1919-1934 годам.Это одно из самых правдивых, объективных, подробных описаний большевизма очевидцем его злодеяний, а также нелегкой жизни русских беженцев на чужбине.Все сочинения издаются впервые по рукописям из архива, хранящегося в Бразилии, в семье внучки Д.
Генерал М.К. Дитерихс (1874–1937) – активный участник Русско-японской и Первой мировой войн, а также многих событий Гражданской войны в России. Летом 1922 года на Земском соборе во Владивостоке Дитерихс был избран правителем Приморья и воеводой Земской рати. Дитерихс сыграл важную роль в расследовании преступления, совершенного в Екатеринбурге 17 июля 1918 года, – убийства Царской Семьи. Его книга об этом злодеянии еще при жизни автора стала библиографической редкостью. Дитерихс первым пришел к выводу, что цареубийство произошло из-за глубокого раскола власти и общества, отсутствия чувства государственности и патриотизма у так называемой общественности, у «бояр-западников».
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.
Мистикой и тайной окутаны любые истории, связанные с эсэсовскими замками. А отсутствие достоверной информации порождало и порождает самые фантастические версии и предположения. Полагают, например, что таких замков было множество. На самом деле только два замковых строения имели для СС ритуальный характер: собор Кведлинбурга и замок Вевельсбург. После войны молва стала наделять Вевельсбург дурной славой места, где происходят таинственные и даже жуткие истории. Он превратился в место паломничества правых эзотериков, которые надеялись найти здесь «центр силы», дарующий если не власть, то хотя бы исключительные таланты и способности.На чем основаны эти слухи и что за ними стоит — читайте в книге признанного специалиста по Третьему рейху Андрея Васильченко.
В своей новой книге «Преступления без наказания» Анатолий Терещенко вместе с человеком, умудренным опытом – Умником, анализирует и разбирает некоторые нежелательные и опасные явления для России, которая в XX веке претерпела страшные военно-политические и социально-экономические грозы, связанные с войнами, революциями, а также развал Советского Союза и последовавшие затем негативные моменты, влияющие на российское общество: это глубокая коррупция и масштабное воровство, обман и пустые обещания чиновников, некомпетентность и опасное кумовство.