Чуть-чуть считается - [2]

Билеты в цирк папа скомкал и бросил с причала в воду. Специально, наверное, бросил на глазах у Вити. И Витя, хотя и крепился изо всех сил, не выдержал и заревел.

– Ведь на одну минутку всего опоздали, – всхлипывал он. – Даже, может, на полминутки.

– А пароходу всё равно, – сказал папа. – Ему что ты на полминутки опоздал, что на час – он знай себе ходит по расписанию. В жизни, Витенька, есть вещи, где ошибаться нельзя даже на крошечку.

– Так я же не нарочно у Феди засиделся, – шмыгнул носом Витя.

– А ты разве знаешь людей, которые ошибаются нарочно? – удивился папа.

Вот по какой причине папа напомнил сегодня утром про пароходы.

И вот почему Вите сегодня совершенно нельзя было задерживаться после четвёртого урока. Ведь папа там разберёт возле дома «москвич» и будет сидеть, дожидаться сына. Того самого сына, который обещал, что сразу после четвёртого урока – во!

А тем временем Светлана Сергеевна смотрела прямо на застывшего Витю Корнева, проглотившего с перепугу недожёванную резинку, и говорила:

– Так что же мне с вами, с такими совершенно несознательными, делать? Очень мне не хочется оставлять вас в субботу на пятый урок. Но, с другой стороны, какой у меня ещё есть выход?

Глава вторая ХРАНИТЕЛИ СОКРОВИЩ

Безвыходных положений в жизни не бывает. Поэтому Светлана Сергеевна тоже быстренько нашла выход из положения: она решила устроить диктовку на четвёртом уроке, вместо урока труда. И у Вити Корнева сразу отлегло от сердца. Теперь-то он больше не боялся, что подведёт папу. Теперь всё зависело только от него самого, от Вити.

Впрочем, немножечко Витя всё равно волновался. Потому что до дому нужно было ещё добраться. А это не всегда бывало так просто, как может кому-нибудь показаться.

Обычно от дома до школы Витя добегал за пять минут. Здесь ведь рядом. А на обратный путь у него уходило то час, а то и целых два. И получалось так вовсе не потому, что в школу Витя бежал с горы, а из школы поднимался в гору. Тут была совсем другая причина, куда более важная.

Витя Корнев проживал на горе, которая называлась «Вознесенье». На седьмом этаже высотного точечного дома. Рядом с телевизионной башней.

В школу с горы Витя чаще всего бежал один. Торопился. Попробуй опоздать к первому звонку! Живенько очутишься перед завучем Иваном Игоревичем, в кабинете у которого висит картина «Иван Грозный и сын его Иван».

– Знаешь, за что Иван Грозный убил своего сына? – ласково спросит завуч. – Так что, родимый, следующий раз имей в виду на всякий случай.

Дома у Вити таких вещей не спрашивают. Поэтому обычно из школы Витя не торопится. Из школы Витя возвращается вместе с Федей Прохоровым и Любой Агафоновой. Люба живёт с Витей в одном доме. А Федя – не доходя до них, в Дегтярном переулке, где на углу стоит чугунная водоразборная колонка.

В покосившемся бревенчатом Федином доме, что приткнулся на крутом спуске к Волге, у ребят устроено особое секретное хранилище. Хранилище у них в комнатке-чуланчике с маленьким оконцем в сад. Прямо перед окном растёт старая вишня, которая загораживает свет. В ребячьей каморке от неё всегда полумрак, даже в самый солнечный день. Ребята хранят здесь свои сокровища. В их распоряжении своя собственная отдельная комнатка, в которую Федины родители почти никогда и не заглядывают. Феде особенно повезло с мамой. Не то что Вите и Любе.

У Вити, например, мама прямо необыкновенно какая чистоплотная.

– Я вам не позволю, – постоянно ворчит она на Витю с папой, – устраивать из квартиры хлев.

У Корневых в квартире – точно в музее. Все, кто приходят к ним в гости, надевают мягкие тапочки. Гости ходят в мягких войлочных тапочках по квартире и расхваливают покрытые польским лаком полы, финскую мебель и чешский хрусталь.

И Любина мама тоже достаточно чистоплотная, терпеть не может, когда мусорят.

В доме у Прохоровых всегда полно всяких родственников, друзей и знакомых. Всё время кто-то уезжает и кто-то приезжает, кто-то уходит и кто-то приходит. Двери, как говорится, не закрываются ни на минуту. И всё-таки, несмотря на это, каморка Феди и его друзей всегда в полной неприкосновенности.

Люба приносит в каморку конфетные фантики, разноцветные камушки, разных старых и покалеченных кукол и мишек. Витя с Федей приносят разумеется, более солидные вещи, в основном, металлические. И ещё у ребят есть пластмассовые солдатики и настоящий военный полевой походный телефон. Телефон каким-то чудом сохранился ещё с войны. Зелёная краска на его деревянной коробке облупилась. Трубка, что лежит под крышкой, вся в мелких царапинках. А сбоку у ящичка – ручка. Когда ребята играют в войну, они по очереди крутят ручку и отдают в трубку приказы своим войскам.

Работает телефон или нет, друзья не знают. Для этого нужно иметь другой такой же аппарат. Но где его возьмёшь! А на все приставания Васи Пчёлкина, который давно предлагает за телефон пятнадцать и даже двадцать долек жевательной резинки, ребята, ясное дело, отвечают решительным отказом. Витя, Федя и Люба не согласятся на такой глупый обмен, дай им за телефон хоть тысячу штук самой наивкуснейшей жевательной резинки.

Вот какое у ребят есть своё собственное особое секретное хранилище. И вот почему Витя добегает от дома до школы за пять минут, а от школы до дому ему порой не добраться и за два часа.