Чудские копи - [48]
– Ты так на Балащука похож.
– Это кто такой? – серьезно спросил Глеб.
И увидел – гадость какую-то хочет сказать, скривил рожу, но в последний миг усомнился в чем-то и промолчал.
Никаких следов штурма здания уже не было, если не считать масляных пятен на асфальте, оставленных, вероятно, сломанным экскаватором, да заклеенных, но так и не разбитых стекол в окнах. Балащук зашел со двора, откуда был вход в музей, в полной уверенности, что он закрыт, но, к удивлению своему, обнаружил, что ободранная накладным зарядом дверь чуть приоткрыта. И за ней – никого: заходи, захватывай...
Он вошел в переднюю и, как в прошлый раз, оглядел ближайший пыльный зал, вдруг ощутив в этом некое проявление вечности, незыблемости, неуязвимости. И еще раз, на подсознательном уровне, убедился, что хранитель каким-то образом связан с таинственными обитателями Мустага. Откуда бы такая уверенность?..
Старик сидел во втором зале возле электрифицированной карты области и, опершись подбородком на геологический молоток с длинной рукоятью, как на посох, откровенно дремал, чем-то напоминая полуслепую, беспомощную сову, случайно оказавшуюся в ярко освещенном месте.
По пути в Новокузнецк Балащук прогонял в уме предстоящий разговор с хранителем, всякий раз понижая его нервный градус, и, когда подъехал к музею, окончательно решил, что не стоит говорить с ним, как с врагом. Этот поперечный, непредсказуемый старик, даже если и впустит, то, вполне возможно, ничего не скажет, а лишь посмеется и пошлет подальше, потому что сам выглядит, как вековая, незыблемая пыль.
Оказавшись перед ним, самоуглубленным или дремлющим с приоткрытыми глазами, Глеб и вовсе понял, что пришел сюда зря. Однако в ту минуту он еще не знал, с чего начинать розыски Айдоры, и потому, смешавшись, косясь на хранителя, стал рассматривать пустым взором какие-то зеленые минералы под стеклом.
И в это время в зал вошла пожилая интеллигентная женщина в старомодном, с приподнятыми плечами и кружевным воротничком, платье. В ее руках был поднос с чайным прибором, и из единственной чашки курился парок.
А Балащуку еще по дороге захотелось пить...
– Молодой человек, музей закрыт, – почти не глядя, проговорила она, усаживаясь за письменный стол в углу.
– Но было открыто, – воспротивился он.
– Забыла запереть... Выйдите, пожалуйста.
– Мне нужно поговорить с Юрием Васильевичем.
– Не видите, человек спит, – строго и громким шепотом проговорила женщина. – Три ночи на ногах...
– А почему на стуле? – совсем не к месту спросил он.
– Спина болит... Приходите завтра.
До завтра он вытерпеть не мог, но и будить хранителя не посмел.
– Подожду. Между прочим, я тоже не спал три ночи. И устал... Можно, тоже подремлю на стуле?
Строгая тетка наконец взглянула на него осознанно и, должно быть, заметила форму горного инженера: взгляд скользнул по шеврону и погонам на плечах...
– Вы знакомы с папой?
Балащук принял ее за жену, но это оказалась дочь, та самая, с Салаира, с невыплаченным кредитом...
– Знакомы...
В голосе ее послышалось некоторое участие.
– Сожалею, молодой человек... У вас срочное дело?
– Очень!..
– Зайдите после обеда. Раньше он не проснется. Слышали, наверное, что здесь творилось?
– Слышал...
– Как ваше имя? – Дочь хранителя взяла ручку. – Встанет, скажу, что заходили...
Стоило назваться, и дверь в музей закроется навсегда.
– Хорошо, после обеда загляну. – Он сделал несколько шагов и вдруг услышал надсаженный, неприятный голос старика.
– Это тот самый Балащук!
Он обернулся: хранитель оставался в прежней позе некой совиной дремы, но из полуприкрытых глаз истекала странная, завораживающая и ядовитая ухмылка. А его дочь из старой интеллигентки мгновенно перевоплотилась в драчливую ворону.
– Балащук?! – каркнула она и распустила крылья. – Разбойник! И еще приперся!.. На стуле посплю! Думали, если мой кредит погасили, значит, купили? Благотворители хреновы! Мошенники, обманщики! Вот ваши деньги!
И швырнула ему под ноги пачку тысячерублевых купюр, которые рассыпались широким веером.
– С голоду будем пухнуть! – добавила она. – Но ваших поганых денег не возьмем!
– Не кипятись, – урезонил ее старик и разогнулся. – И деньгами не разбрасывайся... Ну что, опоили тебя на Зеленой? А я предупреждал!..
– Юрий Васильевич, – Глеб вмиг вспотел, однако пот был холодным. – Приношу свои извинения. Готов публично признать... Глупо надеяться с моей стороны... Но кроме вас, никто не поможет. Как мне найти Айдору?
Хранитель вроде бы окончательно проснулся и, опираясь на молоток, как на костыль, встал на ноги – сутулый, почти горбатый, скрипящий и немощный, но при этом лицо оставалось самодовольным и даже надменным.
– Какую Айдору? – тупо спросил он.
– Которая варила зелье на Зеленой!
Он потряс головой, отчего небритые, обвисшие щеки издали хлопающий звук, как бывает у некоторых породистых собак.
– Ты что несешь, парень?
Его дочь слегка укротила свой пыл и теперь наблюдала со злорадным интересом.
– Но вы же предупреждали, – Балащук ощутил легкий толчок бессилия, – чтоб я не пил много...
– Ну, предупреждал...
– Значит, знали, что на горе будет Айдора! Зелье варить...
Старик по-совиному засмеялся:
Десятый век. Древняя Русь накануне исторического выбора: хранить верность языческим богам или принять христианство. В центре остросюжетного повествования судьба великого князя Святослава, своими победами над хазарами, греками и печенегами прославившего и приумножившего Русскую землю.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?