Чудесный рог - [24]

Шрифт
Интервал

           Чтоб свидеться со мной.
Отдай рубашку ей мою,
           Что вышита крестом,
И поскорей проси прийти,
           Чтоб лорд не знал о том».
«Ну что ж! Я выполню приказ,
           Но месть найдет тебя,
Не хочешь слушать слов моих,
           Пеняй же на себя.
Лорд Барнард мощен и свиреп,
           Не терпит сраму он,
И ты до вечера поймешь,
           Сколь мало ты силен!
Приказ твой — для меня закон,
           Но горе будет, знай!
Все обернется не добром —
           Сам на себя пеняй!»
И, мост разбитый повстречав,
           Он лук сгибал и плыл,
И, на зеленый луг ступив,
           Бежал что было сил.
И, к замку Барнарда примчав,
           Не крикнул: «Отвори!» —
А в стену лук упер и — прыг! —
           И тотчас был внутри!
Он страже слова не сказал
           О деле о своем,
А прямо в зал прошел, где все
           Сидели за столом.
«Привет, милорд и госпожа!
           Я с делом и спешу!
Вас, госпожа, в зеленый лес
           Пожаловать прошу.
Благоволите плащ принять
           Весь в золоте с каймой.
А посетить зеленый лес
           Вам велено одной.
Не эту ли рубашку вы
           Расшили всю крестом?
Гил Моррис вас просил прийти,
           Чтоб лорд не знал о том».
Но леди топнула ногой
           И бровью повела,
И речь ответная ее
           Достойною была:
«Ты, верно, к горничной моей
           И спутал имена!»
«Нет, к леди Барнард послан я.
           По-моему, вы — она!»
Тут хитрая мамка с дитем на руках
           Молвила в стороне:
«Если это Гил Моррис послал,
           Очень приятно мне!»
«Ты врешь, негодница мамка, врешь!
           Ибо для лжи создана!
Я к леди Барнард послан был.
           По-моему, ты — не она!»
Но грозный Барнард между тем
           Озлился и вспылил:
Забыв себя, дубовый стол
           Он пнул, что было сил,—
И утварь всю, и серебро
           Сломал и перебил.
«Эй, платье лучшее мое
           Снимай, жена, с крюка!
Пойду взгляну в зеленый лес
           На твоего дружка!»
«Лорд Барнард, не ходи туда,
           Останься дома, лорд;
Известно всем, что ты жесток
           Не менее, чем горд».
Сидит Гил Моррис в зеленом лесу,
           Насвистывает и поет:
«О, почему сюда люди идут,
           А мать моя не идет?»
Как пряжа златая Минервы самой,
           Злато его волос.
Губы, точно розы в росе,
           Дыханье — душистей роз.
Чело его, словно горный снег,
           Над которым встал рассвет.
Глаза его озер голубей.
           А щеки — маков цвет.
Одет Гил Моррис в зеленый наряд
           Цвета юной весны.
И долину он заставил звенеть,
           Как дрозд с верхушки сосны.
Лорд Барнард явился в зеленый лес,
           Томясь от горя и зла,—
Гил Моррис причесывает меж тем
           Волосы вкруг чела.
И слышит лорд Барнард, как тот поет;
           А песня такой была,
Что ярость любую могла унять,
           Отчаянье — не могла.
«Не странно, не странно, Гил Моррис, мне,
           Что леди ты всех милей.
И пяди нет на теле моем
           Светлее пятки твоей.
Красив ты, Гил Моррис, но сам и пеняй
           Теперь на свою красу.
Прощайся с прекрасной своей головой —
           Я в замок ее унесу».
И выхватил он булатный клинок,
           И жарко блеснул клинок,
И голову Гила, что краше нет,
           Жестокий удар отсек.
Прекрасную голову лорд приказал
           Насадить на копье
И распоследнему смерду велел
           В замок нести ее.
Он тело Гила Морриса взял,
           Седла поперек взвалил,
И привез его в расписной покой,
           И на постель положил.
Леди глядит из узких бойниц,
           Бледная точно смерть,
И видит: голову на копье
           Несет распоследний смерд.
«Я эту голову больше люблю
           И эту светлую прядь,
Чем лорда Барнарда с графством его,
           Которое не обскакать.
Я Гила Морриса своего
           Любила, как никого!»
И в подбородок она и в уста
           Давай целовать его.
«В отцовском дому я тебя зачала,
           Ославив отцовский дом.
Растила в добром зеленом лесу
           Под проливным дождем.
Сидела, бывало, у зыбки твоей,
           Боясь тебя разбудить.
Теперь мне к могиле твоей ходить —
           Соленые слезы лить!»
Потом целовала щеку в крови
           И подбородок в крови:
«Никто и ничто не заменят мне
           Этой моей любви!»
«Негодная грешница, прочь от меня!
           Твое искупленье — смерть!
Да знал бы я, что он тебе сын,
           Как бы я мог посметь?!»
«О! Не кори, лорд Барнард, не мучь
           Злосчастную ты меня!
Пронзи мне сердце кровавым клинком,
           Чтоб не видеть мне бела дня!
И если Гила Морриса смерть
           Твою ревность унять не могла,
Сгуби, лорд Барнард, тогда и меня,
           Тебе не желавшую зла!»
«Теперь ни тьма, ни белый свет
           Не уймут моей маеты,—
Я стану скорбеть, я стану точить
           Слезы до слепоты.
Достаточно крови пролил я —
           К чему еще кровь твоя?
О, почему вместо вас двоих
           Бесславно не умер я?
Мне горше горя слезы твои —
           Но как я мог, как я мог
Своею проклятою рукой
           Вонзить в него клинок?
Не смоют слезы, госпожа,
           Содеянного во зле!
Вот голова его на копье,
           Вот кровь на сырой земле.
Десницу я проклял за этот удар,

Еще от автора Неизвестный Автор
Галчонок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Призраки ночи

В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.


Закат  вечности

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


mmmavro.org | День 131, Победа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


mmmavro.org | День 132, Поэт

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Песнь о Нибелунгах

…«Песнь о Нибелунгах» принадлежит к числу наиболее известных эпических произведений человечества. Она находится в кругу таких творений, как поэмы Гомера и «Песнь о Роланде», «Слово о полку Игореве» и «Божественная комедия» Данте — если оставаться в пределе европейских литератур…В. Г. Адмони.


Рекомендуем почитать
История ромеев, 1204–1359

Главный труд византийского философа, богослова, историка, астронома и писателя Никифора Григоры (Νικηφόρος Γρηγοράς) включает 37 книг и охватывают период с 1204 по 1359 г. Наиболее подробно автор описывает исторических деятелей своего времени и события, свидетелем (а зачастую и участником) которых он был как лицо, приближенное к императорскому двору. Григора обнаруживает внушительную скрупулёзность, но стиль его помпезен и тенденциозен. Более чем пристальное внимание уделено религиозным вопросам и догматическим спорам. Три тома под одной обложкой. Перевод Р.


Средневековые французские фарсы

В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.


Младшие современники Шекспира

В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.


Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.


Фортунат

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.


Сага о гренландцах

«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.


Газели

Амир Xосров Дехлеви (1253–1305) — персоязычный поэт Индии, автор «Хамсе» («пять поэм»), многих других поэм и нескольких диванов (сборников) лирических газелей. Поэмы Амира Хосрова отличаются интересной сюжетной формой и занимательностью.