Чудесное озарение мистера Бадда - [3]

— Ну что же, прекрасно, — сказал клиент, — приступайте. И, думаю, мне лучше сбрить бороду. Моей девушке не нравится борода.

— Многим молоденьким девушкам это не нравится, сэр, — согласился с ним мистер Бадд. — В наши дни она выходит из моды — не то что раньше. Главное, что, даже если мы и сбреем ее, это никак не отразится на вашей внешности. Подбородок у вас вполне подходящий.

—  Вы думаете? — спросил мужчина, разглядывая свое лицо в зеркале с некоторой тревогой. — Я рад это слышать.

— Не желаете ли сбрить и усы, сэр?

— Хм-хм-м, нет… нет, пожалуй, оставлю, пока возможно.

Он оглушительно расхохотался, и мистер Бадд с одобрением отметил ряд ровных и крепких зубов и на одном — золотую коронку. Клиент явно был готов раскошелиться, чтобы выглядеть подобающим образом.

В мечтах мистер Бадд уже видел, как этот состоятельный и приличный клиент советует всем знакомым посетить «своего парикмахера» —  «отличный парень —  настоящее чудо — это с той стороны, за вокзалом «Виктория» — сами вы никогда не найдете — маленькое такое заведение, но он свое дело знает — постойте, я запишу вам адрес». Главное, чтобы все удалось.

— Я вижу, вы и раньше уже красили волосы, сэр, — заметил мистер Бадд осторожно. —  Верно ведь?

— А? — переспросил тот. — Ах да… да, дело в том, что моя невеста, как я сказал уже, намного моложе меня. Вы, наверное, заметили, что я слишком рано качал седеть и мой отец в свое время тоже, вот мне и пришлось красить волосы; но вы же видите — седина все равно проступает. Только больно уж моей девушке этот цвет не по нраву, вот я и решил — раз все равно надо краситься, то почему бы не выбрать такой, что ей придется по вкусу, правда?

Среди людей недалеких бытует мнение, что парикмахеры — народ чересчур разговорчивый. И это не лишено здравого смысла. Парикмахер слышит много секретов и еще больше лжи. Из осторожности он занимает свой непокорный язык болтовней о погоде или о политике, в противном случае, не в силах оставаться в бездействии, тот ринется без удержу в совершенно излишние откровенности.

Мистер Бадд разглагольствовал о женских капризах и прихотях, а наметанный глаз его и ловкие пальцы делали тем временем свое дело, разглядывая и ощупывая кудри клиента. Никогда не могли эти волосы — слегка вьющиеся, густые и жесткие — быть рыжими. Видимо, когда-то они были черными, но преждевременно — как нередко случается у брюнетов — превратились в серебристо-седые. Это, однако, совершенно его не касалось. Он узнал то, что ему требовалось, — название красителя, которым клиент прежде пользовался, и отметил про себя, что следует соблюдать осторожность. Есть краски, очень плохо взаимодействующие друг с другом.

Рассуждая о том о сем, мистер Бадд взбил пену на щеках и подбородке клиента, сбрил помешавшую тому бороду и вымыл ему голову обесцвечивающим шампунем, предшествующим окраске. Фен зажужжал; подсушивая волосы посетителя, парикмахер просматривал новости об Уимблдонском турнире, о снижении налогов и переходе на летнее время — и в этот миг будто что-то кольнуло его, и он непроизвольно взглянул на заметку об убийстве в Манчестере.

— Полиция, похоже, сложила руки, решив, что это гиблое дело, — заметил мужчина.

— Быть может, вознаграждение пробудит к нему хотя бы некоторый интерес, — сказал мистер Бадд, поскольку эта мысль не выходила у него из головы.

— Ах вот как, вознаграждение? А я и не знал.

— Это в вечернем выпуске, сэр. Хотите взглянуть?

— Спасибо, с удовольствием.

Мистер Бадд, потянувшись за газетой, на мгновение оставил фен, и мощный поток теплого воздуха взметнул, раздувая, огненную шевелюру клиента; он протянул «Вечерний вестник» посетителю. Тот внимательно прочитал весь столбец, и парикмахер, наблюдавший за ним в зеркало, заметил, как он внезапно отдернул левую руку, до этого беспечно покоившуюся на подлокотнике кресла, и сунул ее под накидку.

Но не прежде, чем мистер Бадд успел взглянуть на нее. Не раньше, чем он явственно разглядел жесткий, с наростом, изуродованный ноготь на его большом пальце. У множества людей бывают такие ногти, поспешно одернул себя мистер Бадд.

Мужчина поднял глаза, их отражение в зеркале пронзительно всматривалось в лицо парикмахера.

— Все это впустую, — сказал мистер Бадд, — голову даю на отсечение, что преступник давным-давно выехал из страны. Слишком поздно они спохватились.

Мужчина расхохотался.

— Пожалуй, вы правы! — заметил он.

Мистер Бадд про себя прикидывал, у скольких людей с изуродованным ногтем на большом пальце левой руки есть золотые коронки на левом переднем зубе. Вполне вероятно, что в Англии найдутся сотни подобных. А также и с серебристой сединой в волосах («возможно, окрашены»), и в возрасте около сорока трех лет. Да, без сомнения.

Взявшись за фен, мистер Бадд отключил его, поднял расческу, машинально проводя ею по волосам, которые никогда от природы не были огненно-рыжими.

Он вспомнил вдруг — с точностью, едва не лишившей его присутствия духа, количество и размеры ужасных ран, нанесенных убитой в Манчестере — немолодой, полноватой даме. Выглянув в распахнутую дверь, парикмахер заметил, что его конкурент напротив уже закрыл свой салон. На улицах полно народу. Как просто было бы…