Чудесная миниатюра - [11]

— Попросите его не затягивать, — сказал принц, — хотя, признаюсь честно, где-то у меня лежит миниатюра, которую я могу пока повесить на это место.

Маркиз в этом не сомневался. Ему было известно, какое множество картин скопилось у принца. Большинство из них хранилось где-то в дальних комнатах, потому что их попросту негде было вешать.

— У кого бы мне узнать адрес Корнелиуса Лэнса ваше высочество? — осведомился он.

— Он записан у Джона Макмагона.

Джон Макмагон недавно был назначен распорядителем финансов принца, но маркиз с иронией заключил, что его основной задачей стало составление бесконечного списка долгов принца.

Интересно, расплатился ли он с Корнелиусом Лэнсом за его услуги?

Теперь маркиз выяснил все, что хотел узнать, но принц уговорил его остаться и пообедать в Карлтон-хаузе, и он не смог отказаться. На обеде должны были присутствовать не только миссис Фицгерберт, но и красавица герцогиня Девоншир. Маркиз решил, что визит к отцу Ванессы можно и отложить до завтрашнего дня.

В особняке Рэкфорда на Беркли-сквер бережно хранилось множество семейных миниатюр.

Рэкфорды не одно столетие покровительствовали художникам. Неудивительно, что знаменитые живописцы разных эпох оставили портреты предков маркиза.

У него, как и у принца, имелось несколько работ Исаака Оливера и картин Сэмуэла Купера, созданных в пору правления Чарлза Второго, когда он рисовал портреты прославленных красавиц эпохи реставрации.

Кроме них, Купер обессмертил первую графиню Рэкфорд, считавшуюся одной из красивейших женщин того времени. Известно также, что, в отличие от многих придворных дам, она отказалась стать любовницей короля.

Несомненно, ее портрет привлекал внимание, и, аккуратно упаковав его вместе с другой миниатюрой, маркиз направился в своем фаэтоне в отдаленный пригород Лондона Айлингтон, где, по сообщению Джона Макмагона, проживал Корнелиус Лэнс.

— По крайней мере, я надеюсь, что он до сих пор там, милорд, — добавил Макмагон. — Вы же знаете, каковы эти художники. Срываются с насиженных мест и не оставляют адресов. Я с огромным трудом отыскал стекольщика, когда он срочно понадобился его высочеству.

Маркиз пропустил мимо ушей сетования распорядителя финансов. Он полагал, что Корнелиус никуда не переехал, и страстно желал вновь встретиться с Ванессой.

Он пытался убедить себя, что память его не обманула и днем она покажется ему такой же милой, как и в полутьме при свечах.

В ту ночь в придорожной гостинице он лег спать, ожидая увидеть ее утром, но, когда слуга разбудил его, маркиз узнал, что первый, почтовый дилижанс выехал с постоялого двора еще в половине седьмого. В ней были Ванесса и ее служанка.

Маркиз с облегчением вздохнул, понимая, что перед отъездом девушка никак не могла столкнуться с сэром Джулиусом Стоуном.

Маркиз бросил беглый взгляд на этого господина при выходе из обеденного зала после завтрака и не без злорадства отметил, что вид у баронета угрюмый и раздраженный.

Эта мысль улучшила ему настроение, и он так энергично пустил вскачь своих лошадей, что, к великой радости слуг, побил рекорд лорда Дервента.

— Давно нам так не везло с упряжкой, Хайхэм, — сказал маркиз своему кучеру, возвращаясь на Беркли-сквер.

— Вот и я того же мнения, — откликнулся Хайхэм. — Вся разница в том, кто ей управляет.

— Ты мне льстишь, — рассмеялся маркиз и в хорошем расположении духа вошел в дом.

Расположенный напротив бульвара, особняк Рэкфордов был окружен большим собственным садом. Здание не только поражало размерами и роскошью отделки. В нем были собраны сокровища, ничем не уступающие коллекции принца.

Конечно, хороший вкус маркиза и его преданная любовь к искусству обогатили коллекцию, и нынешний владелец особняка не преувеличивал своих заслуг. На протяжении веков Рэкфорды собирали произведения искусства и были страстными коллекционерами или, как любил называть их маркиз, «пиратами».

Он часто шутливо повторял семейный девиз, который в переводе с латыни звучал примерно так: «Все, что имею, я вешаю!»

Именно это и делали многие поколения Рэкфордов.

Им удалось выжить и сберечь свои сокровища в пору гражданской войны и опустошительных набегов армии Кромвеля. И в дальнейшем, когда в трудные для Англии времена многие знатные и богатые семьи разорялись и гибли, они сумели выстоять. Благодаря природному уму и интуиции, Рэкфорды всегда оставались на стороне правящего и наделенного властью монарха.

Но сокровища, хранящиеся в столичном особняке, не шли ни в какое сравнение с несметными богатствами в Оксфордшире, и если Рэкфорд-хауз можно было назвать мечтой коллекционера, то красота и величие Рэкфорд-парка превосходили даже самые смелые фантазии.

Подъезжая к Айлингтону, маркиз невольно подумал, как ему везло: ведь он повсюду находил редкие и прекрасные вещи.

«У меня на них чутье», — уверял он себя.

Его особенно обрадовало, что он купил картину Рубенса у лорда Харгрейва.

Она не походила на привычные полотна Рубенса с пышнотелыми красавицами, которые, впрочем, вызывали у него восторг, или на аллегорические пиры богов и богинь.

Это был изысканный пейзаж, где солнце клонилось к закату, прячась за сказочным замком и окружавшим его озером.