Чучело белки - [7]

В зеркале, когда умерла мама, когда ты чуть не свихнулась…

А она-то думала, что все позади, что она спокойна и собранна. Сознательно она не ощущала ни страха, ни сожаления, ни вины. Но зеркало не лгало. Теперь, как и всегда, оно говорило правду.

И сейчас оно безмолвно говорило: остановись. Нельзя сваливаться на голову Сэму в таком виде. Что он подумает, если она нежданно-негаданно вынырнет из ночи с таким лицом и в мятой одежде? Что она бежит от чего-то. Понятно, она скажет ему, что хотела поскорее обрадовать его хорошими новостями, но при этом она должна выглядеть так, будто ей не терпится поделиться счастьем.

Что ей следовало сделать, так это остановиться где-нибудь на ночь, хорошенько отдохнуть и приехать в Фейрвейл завтра утром, свежей и бодрой.

Если она развернется и доедет до того места, где сбилась с пути, она снова окажется на главной дороге. А там можно будет найти мотель.

Мэри кивнула сама себе, борясь с нестерпимым желанием закрыть глаза, и вдруг резко выпрямилась, пытаясь проникнуть взглядом сквозь мутную пелену дождя.

Знак стоял у съезда с дороги, а чуть поодаль виднелось здание.

«МОТЕЛЬ — свободные места».

Буквы не горели, но, может быть, вывеску просто забыли включить, как сама Мэри забыла включить фары, когда внезапно опустилась ночь.

Она свернула с дороги и подъехала к темному зданию. Свет не горел нигде, в том числе и в стеклянной будке, которая несомненно являлась конторой. Может быть, этот мотель вообще закрыт? Мэри сбавила скорость и попыталась разглядеть что-нибудь за темным стеклом, и как раз в этот момент почувствовала, как колеса машины переехали толстый сигнальный кабель. Теперь ей стал виден дом на холме за мотелем: окна, обращенные к ней, были освещены, и, по-видимому, хозяин мотеля находился там. И скоро спустится.

Она выключила мотор и стала ждать. Ей тут же стал слышен дробный стук дождя и почти заглушенные им стоны ветра. Она помнила эти звуки, потому что точно такой же дождь шел в тот день, когда хоронили маму, — в тот самый, когда ее опустили в тесную и черную прямоугольную яму в земле. А теперь чернота обволакивала саму Мэри. Деньги ей не помогут, и Сэм ей не поможет, потому что она ошиблась поворотом и оказалась на незнакомой дороге. И ничего не поделаешь. Как могилку выкопаешь, так и поспишь.

Почему она так подумала? Ведь в пословице было «как постелишь».

Она все еще пыталась понять, что означала ее мысленная оговорка, когда из окружающих теней выступила еще одна, более плотная, и кто-то открыл дверь ее машины.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Вам нужна комната?

Мэри решилась сразу, едва только увидела толстое лицо мужчины в очках и услышала его тихий неуверенный голос.

Она кивнула, выбралась из машины и, пересиливая боль в затекших икрах, последовала за ним к застекленной конторе. Он отпер дверь, ступил внутрь и включил свет.

— Извините, что немного задержался. Я был наверху, в доме: мама неважно себя чувствует.

Кабинет не представлял собой ничего особенного, но тут было тепло, сухо и светло. Все еще немного дрожа, Мэри благодарно улыбнулась толстяку. Тот склонился над письменным столом и раскрыл регистрационную книгу.

— Семь долларов за одноместный номер. Может быть, вы сначала хотели бы взглянуть?

— Не нужно, спасибо, — она открыла сумочку, извлекла из нее пятидолларовую купюру и две однодолларовых и положила все три на стол. Мужчина придвинул к ней книгу и протянул ручку.

После недолгого колебания она записала имя: Джейн Вильсон и адрес: Сан-Антонио, Техас. Поскольку номерные знаки на ее машину были выданы в Техасе, она не могла поселить себя в какой-нибудь другой штат.

— Я помогу вам донести вещи, — сказал он и пошел к двери. Она засеменила за ним обратно наружу. Деньги лежали в бардачке, все в том же коричневом конверте, перетянутом толстой резинкой. Наверное, лучше всего было там их и оставить; она запрет машину, и никто ничего не тронет.

Он перенес вещи в мотель. Ее комната оказалась у самой конторы, но Мэри это не смутило — главное было спрятаться от дождя.

— Гадкая погода, — сказал он, отступая в сторону, чтобы дать ей пройти. — Вы давно в пути?

— Весь день.

Он щелкнул выключателем, и рядом с кроватью зажглась лампа, выпустившая в стороны желтые лепестки света. Комната была обставлена без роскоши, но вполне прилично; за дальней приоткрытой дверью Мэри разглядела душевую кабинку. Вообще говоря, она предпочла бы ванну, но и это сойдет.

— Все в порядке?

Она сразу кивнула, потом вдруг вспомнила:

— А не могла бы я перекусить где-нибудь поблизости?

— Дайте подумать. Милях в трех дальше по дороге была палатка, торговавшая пивом и гамбургерами, но ее, наверное, закрыли, когда проложили новое шоссе. Нет, думаю, поесть можно только в Фейрвейле.

— А это далеко отсюда?

— Миль семнадцать — восемнадцать. Нужно ехать все время прямо, потом свернуть направо и выехать на новую дорогу. А там десять миль по прямой. Странно, что вы не поехали по основному шоссе, раз направляетесь на север.

— Я заблудилась.

Толстый мужчина кивнул и вздохнул.

— Я так и подумал. С тех пор, как открыли новое шоссе, нашей дорогой почти никто не пользуется.