Что значит быть христианином. Сборник поучений святителя Иоанна Златоуста - [62]

Поэтому, кто чем большим пользуется почетом в настоящей жизни, тем более нужно для него такое образование. Вращается ли кто в царском дворце, — там много эллинов, философов, людей, надутых временной славой, — здесь точно место, наполненное страдающими водянкой. Таков именно царский двор. Там все напыщены и надуты, а кто нет, те стараются сделаться такими. Каково же, подумай, если сын твой, вступив туда, входит, как самый лучший врач, с инструментами, которые в состоянии укротить надменность каждого, подходит к каждому и разговаривает, врачует больное тело, прикладывает лекарство из Писаний, расточает любомудрые речи!

И если тебе угодно, знай, что он с таким образованием и в свете будет самым приятным человеком. Все станут уважать его за такие речи, когда увидят, что он не вспыльчив и не домогается власти; впрочем, он получит власть и не домогаясь ее и у царя будет в большом почете. Ведь такому нельзя укрыться: здоровый среди множества здоровых может остаться незамеченным, но если между множеством больных найдется один здоровый, то слух о нем скоро достигнет ушей царских и ему будет поручено начальство над многими народами. Зная это, воспитывайте их в учении и наставлении Господнем.

А если кто-нибудь беден? Пусть останется бедным. Что он не будет находиться при дворе, этим он нисколько не будет ниже того, кто служит при дворе, — напротив, может сделаться предметом удивления и скоро получить власть, какую ему угодно, а не ту, какая достается по назначению. Если эллины — люди, стоящие не более трех оболов, циники, принявши такую же, стоящую не более трех оболов, философию (подлинно такова эллинская философия!), или вернее, не самую философию, а только ее имя, облекшись в мантию и отрастив волосы, посрамляют многих, то не к большему ли способен истинный философ? Если ложная личина, только кажущаяся тень философии так возвышает, то что, когда мы полюбим истинную светлую философию? Не все ли станут уважать ее? Не поручат ли таким философам без всякого опасения и дома, и жен, и детей?

Итак, если столько возвышены истинные любомудры в этом мире, где Владыка не обещал нам никакого блага, — в мире, в котором, по Его словам, мы чужие, то размыслим, какие блага уготованы для них на небесах? Если здесь, где они пришельцы, такая им честь, то какой славой они будут наслаждаться там, где они — граждане? Если здесь, где обещана скорбь, таков им почет, то каково будет успокоение их там, где обещаются действительные почести?

Скажи мне, какие из растений самые лучшие? Не те ли, которые сами в себе содержат силу и ни от дождя, ни от града, ни от стремления ветров, ни от других каких-нибудь подобных причин не терпят вреда, но, стоя открыто и не имея нужды ни в кровле, ни в ограждении, как бы все презирают? Таков истинный философ, таково его богатство! Он ничего не имеет — и все имеет, все имеет — и ничего у него нет. Стена не внутри, а извне, и ограда не от природы, а отвне воздвигается.

Еще, скажи мне также, какое тело бывает особенно крепко? То ли, которое здорово, которое удобно переносит голод, не требует пресыщения, не терпит от стужи, равно как и от жара, — или то, которое не способно переносить всего этого и, кроме того, для своего здоровья нуждается в поварах, ткачах, охотниках и врачах? Подлинно, только истинный философ, который не нуждается ни в чем подобном, есть богач. Поэтому-то блаженный Павел и говорил: Воспитывайте их в учении и наставлении Господнем!

Итак, не во внешних благах ищите ограждения для детей своих: в этом богатство, в этом слава. Когда временная слава и богатство пройдут — а они непостоянны, — то люди, обладавшие ими, бывают подобны безпомощному, поврежденному растению, которое не только не приносило никакой прибыли в прошедшем, но еще производило убыток. Так защита, которая должна была ограждать от стремления ветров, теперь вдруг произвела падение. Значит, богатство скорее вредит, если делает нас неподготовленными к перенесению превратностей жизни.

Итак, образуем детей так, чтобы они могли переносить все, и знали, как должно поступать среди несчастий, — воспитаем их в учении и наставлении Господнем, и нам воздастся великая награда. В самом деле, если люди, делающие изваяния царей и пишущие их портреты, пользуются большим почетом, то мы, которые украшаем образ Царя Небесного (потому что человек есть образ Божий), не будем ли наслаждаться гораздо бо́льшими благами за то, что восстанавливаем Божие подобие? Именно с этим может сравниться добродетель души, когда научим детей быть добрыми, нераздражительными, непамятозлобными, готовыми на благодеяния, человеколюбивыми (что все свойственно Богу) и когда наставим их не дорожить земными благами.

Итак, образовать и упорядочить себя и их — вот наша обязанность. Иначе как мы дерзнем предстать Престолу Христову? Итак, позаботимся о женах, будем особенно предусмотрительны в отношении к детям, домашним и к себе самим, когда же начнем приводить в порядок и себя, и их, то станем молить Бога, чтобы Он помог нам в трудах наших. И Он поможет, когда увидит, что мы об этом стараемся, к этому прилагаем свои заботы; если же мы ничем не заняты, то и Он не подаст нам Своей помощи. Ведь не тогда Бог дарует нам помощь, когда мы спим, но когда и сами мы трудимся. Помощник помогает не праздному, а тому, кто и сам работает. Впрочем, Благой Бог силен Сам Собой совершить дело, чтобы все мы сподобились наследовать обетованные блага благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому с Отцом и Святым Духом слава, держава, честь ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.