Что значит быть христианином. Сборник поучений святителя Иоанна Златоуста - [11]
Кротость>[15]
Будем подражать Ему. Его назвали бесноватым и неистовым люди, получившие от Него безчисленные благодеяния, и не однажды, и не дважды, но много раз, однако же Он не только не мстил, но и не переставал им благодетельствовать. И что я говорю благодетельствовать? За них Он и душу Свою положил, и на кресте ходатайствовал за них перед Отцом. Будем же и мы подражать этому. Ведь быть учеником Христовым и значит быть кротким и незлобивым.
Но каким же образом мы можем стяжать эту кротость? Если будем постоянно размышлять о своих грехах, если будем скорбеть и плакать. Душа, погруженная в такое сетование, не может ни раздражаться, ни гневаться. Где скорбь, там гнев невозможен, где печаль, там нет места злобе, где сокрушение духа, там не может быть негодования. Душа, терзаемая скорбью, не имеет и времени раздражаться, но горько сетует и еще горче плачет. Знаю, что многие, слыша это, смеются, но я не перестану плакать о смеющихся.
Настоящее время есть время скорби, слез и рыданий. Мы много грешим и словами, и делами, а таких грешников ожидают геенна и река, кипящая огненными волнами, и, что всего хуже, лишение Царствия. И при таких-то угрозах, скажи мне, ты смеешься и веселишься? И в то время как Господь твой гневается и угрожает, ты остаешься безпечным? И ты не боишься возжечь там для себя горящую печь? Не слышишь ли, что взывает Он каждый день? Вы видели Меня алчущим и не напитали, жаждущим и не напоили: идите в огонь, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41).
О добродетели гнева>[16]
Гнев есть безстыдный пес, но пусть он научится слушаться закона. Если пес при стаде так свиреп, что не будет слушаться приказаний пастуха и узнавать его голос, то все потеряно и погублено. Он пасется вместе с овцами, но когда станет кусать овец, то делается вредным, и его убивают.
Если пес научится слушаться тебя, то корми его: он полезен своим лаем против волков, разбойников и воров, а не против овец и не против домашних. Если же не слушается, то во всем вредит, и если не обращает внимания на приказания, то все губит. Итак, пусть не истощается кротость твоя, но сам гнев пусть хранит и питает ее, а он сохранит и в совершенной безопасности будет пасти ее тогда, когда будет истреблять нечистые и порочные помыслы, когда будет отовсюду отгонять диавола.
Если пес ласков к овцам, но лает на чужих и не сонлив, то это — хорошие качества пса. Когда он голоден, то и тогда не кусает овец, когда и сыт, не щадит волков. Таков и гнев. Когда он раздражается, не должен отступать от кротости, и когда не раздражен, должен восставать против порочных помыслов; своих, хотя бы и бьющих его, не оставлять, но признавать, а чужим, хотя бы и ласкающим его, не давать пощады.
Диавол часто ластится, как собака, но пусть всякий знает, что он чужой для нас. Так и мы будем любить добродетель, хотя бы она причиняла нам скорбь, а от порока, хотя бы он и доставлял нам удовольствие, будем отвращаться. Не будем хуже псов, которые не убегают со своего двора, хотя бы их били и мучили, а чужому, хотя бы он и накормил их, скорее вредят. Так и гнев бывает полезен, когда он восстает против чужих.
Употребляя свои силы не на то, на что должно, мы тратим и жизнь свою напрасно, подобно тому, как вещи, когда употребляют их одну вместо другой, портятся все. Так, например, если кто-нибудь, имея меч, не будет употреблять его, когда нужно употребить, но будет действовать рукой, не достигнет успеха, — и напротив, если употребит меч там, где нужно действовать рукой, то испортит все. Так же и врач: если не отрезает там, где должно, а отрезает, где не нужно, то портит все. Поэтому, умоляю, будем употреблять это орудие (гнев) в свое время. Для гнева вовсе не время, когда мы должны помочь самим себе, а если нужно исправить других, тогда в особенности должно употреблять его, чтобы спасти других. Таким образом, всюду соблюдая себя от гнева, мы уподобимся Богу и сподобимся будущих благ.
О прощении обид>[17]
Будем избегать вражды с другими и исторгнем корень ее — тщеславие и сребролюбие, потому что всякая вражда происходит или из пристрастия к деньгам, или из тщеславия. Если же будем выше этих страстей, то будем и выше вражды. Оскорбил ли тебя кто-нибудь — переноси мужественно: не тебя он оскорбил, а самого себя. Ударил ли тебя кто-нибудь — не поднимай десницы своей: он в то же время ударил себя самого, поразив тебя рукой, а себя гневом, и приобретя о себе дурное мнение всех. Если же это кажется тебе трудным, то представь, что кто-нибудь в бешенстве разорвал твою одежду, и скажи: кто потерпел зло — ты ли, подвергшийся этому, или он, сделавший это? Очевидно, он. Хотя тут у тебя разорвана одежда, но сделавший это потерпел большее зло, чем пострадавший, потому что у кого разорвано сердце, что производит гнев, — тот потерпел не гораздо ли больший вред, чем ты, не испытавший ничего такого?
