Что такое социализм? Марксистская версия - [35]
Однако в дальнейшем создание и совершенствование машин постепенно потребовали, напротив, усилить роль человека в машинную эпоху. Потребовалось применение научных знаний к разработке индустриальных технологических процессов и к созданию машинной техники. Изобретательство стало превращаться едва ли не в особую отрасль производства. Техническое совершенствование и усложнение машин постепенно повлекло за собой и увеличение требований к квалификации и образованности рядовых работников.
Но эти сдвиги затрагивали первоначально довольно узкий круг людей. Положение изменилось во второй половине XX века. Следующим крупным шагом в развитии производительных сил стало в этот период превращение технологического применения знаний в господствующую производительную силу, и вместе с этим - бурный расцвет информационных технологий. Производство, обмен и применение знаний теперь претендуют на то, чтобы играть более важную роль, чем трансформация материально-вещественных предметов труда. Первостепенное значение в процессе производства приобретает творческая деятельность человека.
Такого рода сдвиги в производительных силах оцениваются многими исследователями, как наступление постиндустриальной эпохи. Значение машинного производства (промышленности в широком смысле слова), и даже материального производства вообще падает, и вместе с этим растет удельный вес и значение отраслей нематериального производства (сферы услуг, в особенности сферы духовного производства). Эта эпоха характеризуется продолжающимся ростом значения человека, как ведущего элемента производительных сил.
Выше уже было сказано, что в процессе производства материальных условий своего существования люди вступают в специфические общественные отношения - производственные отношения.
Производственные отношения - общественные отношения между людьми, возникающие в процессе и по поводу производства их собственной материальной жизни. Содержание производственных отношений является объективным (не зависит от воли и сознания людей), поскольку определяется данным, наличным уровнем развития материальных условий производства, то есть уровнем развития производительных сил человеческого общества.
Производственные отношения людей носят материальный характер, но это особая, социальная материя, которую нельзя пощупать руками. Производственные отношения людей могут овещняться (т.е. выступать в форме вещей) - например, товарные отношения приобретают вещную форму, представая как движение товаров и денег. Производственные отношения могут выступать как институты - сложившиеся на основе производственных отношений нормы и правила поведения, и обеспечивающие их организационные структуры. Производственные отношения могут закрепляться в нормах права и т.д. Однако сами производственные отношения так же вполне материальны, поскольку носят объективный, не зависящий от воли людей характер, будучи обусловлены материальными условиями производства.
Следовательно, каков характер производства, каков уровень производительных сил, при котором это производство совершается на данной исторической ступени его развития, таковы же и те производственные отношения, в которые вступают люди между собой. Никогда не следует упускать из виду, что основным элементом производительных сил являются сами люди (однако было бы грубейшей ошибкой сказать, что основной характеристикой человека является его роль как элемента производительных сил)[8-1], и потому в определенном смысле можно даже сказать, что производительные силы вступают между собой в производственные отношения. Но даже люди, как элемент производительных сил, не могут выбирать уровень своего развития по собственному произволу, всякий раз будучи сами определены имеющимися налицо на данной исторической ступени материальными условиями производства.
Характер приобретенных обществом средств производства, совокупность трудовых умений и навыков людей, определяют собой, в конечном счете, и то, какие производственные отношения будут установлены между людьми. Охота и собирательство дают нам первобытную общину, плуг с железным лемехом и ручная прялка - античное или феодальное общество, а если дополнить их сетью оросительных каналов - азиатскую деспотию. Машинная техника порождает капиталистические производственные отношения.
Однако производственные отношения являются не просто слепком с производительных сил общества. Производственные отношения способны оказывать активное обратное влияние на развитие производительных сил. Более того, человек, поскольку он не только элемент производительных сил, может оказывать на производительные силы активное преобразующее воздействие - но только тогда, когда для этого созрели материальные предпосылки.
Зависимость производственных отношений от наличных производительных сил определяет объективный, материальный характер производственных отношений. Можно сформулировать эту зависимость даже как закон соответствия характера производственных отношений уровню и характеру производительных сил
Жернова истории 4 – главы 1-15. Четвёртая книга в целом пока автором не завершены. Работа продолжается. Текст черновой, с форума «ВВВ». .
Мир после массированного применения химического оружия. Многие выжили. Но как они смогут наладить жизнь после катастрофы? Ведь она побуждает людей проявить не только свои лучшие, но подчас и самые худшие качества...
Нашему герою, можно сказать, повезло. Ну провалился в прошлое. Но ведь не к динозаврам и не на другую планету – в Москву, в 1923 год. И не в какого-нибудь дворника или полового в трактире – в ответственного работника Наркомата внешней торговли. Вроде бы можно сравнительно неплохо устроиться и безбедно жить-поживать на далеко не маленькую зарплату. Но он знает, что впереди «великий перелом», «большой террор» и Великая Отечественная, и изо всех сил пытается стать той песчинкой в жерновах истории, которая способна приостановить их неумолимое вращение.
Жернова истории 3 (версия черновая, с сайта самиздата). Книга закончена автором в начале 2015 года, но не принята издательством ввиду недостаточно активных продаж первых двух книг этой прекрасной серии. Автор обещал работу над циклом не бросать, а по завершению попытаться издать либо в другом издательстве, либо в электронном виде.
Современный мировой порядок доживает последние дни. У хищного «капитализма Юрского периода», навязанного нашей Родине, нет будущего. Нынешний глобальный кризис ставит точку в истории «либеральной» западной цивилизации, обреченной на вырождение и вымирание. И если мы не хотим погибнуть под руинами старого мира, Россия должна в ближайшие годы совершить гигантский рывок в будущее.Новая книга ведущих отечественных экономистов — не только глубокий анализ нашего прошлого и бескомпромиссная критика настоящего (которое авторы определяют как новое крепостничество), но и программа на завтрашний день, радикальный левый проект созидания грядущей России на основе великого наследия советской эпохи и лучших достижений латиноамериканских революционеров от Че Гевары до Уго Чавеса.
Идет уже второй год пребывания нашего героя в прошлом, и пока ему удается счастливо избегать роли песчинки, раздавленной жерновами истории. Пришлось, правда, некоторое время побыть безработным, но и тут вроде бы обошлось – наступивший 1925 год Виктор Осецкий встречает на новом месте работы. Да и интриги, в которые он вляпался по собственной неосторожности, хотя и закрутились в тугой узел, пока не стоили ему головы. Больше того – герой изо всех сил пытается, чтобы в СССР поднялся ветер перемен. Однако изменить вращение тяжеленных жерновов истории трудно: неумолимо надвигается схватка в партийных верхах и, не полетят ли в результате все расчеты нашего героя вверх тормашками, предсказать невозможно…
В новой книге автор Н. Мальцев, исследуя своими оригинальными духовно-логическими методами сотворение и эволюцию жизни и человека, приходит к выводу, что мировое зло является неизбежным и неустранимым спутником земного человечества и движущей силой исторического процесса. Кто стоит за этой разрушающей силой? Чего желают и к чему стремятся силы мирового зла? Автор убедительно доказывает, что мировое зло стремится произвести отбор и расчеловечить как можно больше людей, чтобы с их помощью разрушить старый мир, создав единую глобальную империю неограниченной свободы, ведущей к дегенерации и гибели всего человечества.
В атмосфере полемики Боб Блэк ощущает себя как рыба в воде. Его хлебом не корми, но подай на съедение очередного оппонента. Самые вроде бы обычные отзывы на книги или статьи оборачиваются многостраничными эссе, после которых от рецензируемых авторов не остаётся камня на камне. Блэк обожает публичную дискуссию, особенно на темы, в которых он дока. Перед вами один из таких примеров, где Боб Блэк, юрист-анархист, по полочкам разбирает проблему преступности в сегодняшнем и завтрашнем обществе.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге выдающийся отечественный экономист, философ и политический деятель А. А. Богданов (1873–1928) рассматривает последовательные фазы хозяйственного развития общества и характеризует каждую эпоху по следующему плану: 1) состояние техники, или отношения человека к природе; 2) формы общественных отношений в производстве и 3) в распределении; 4) психология общества, развитие его идеологии; 5) силы развития каждой эпохи, которые обусловливают смену хозяйственных систем и последовательные переходы от первобытного коммунизма и патриархально-родовой организации общества к рабовладельческому строю, феодализму, мелкобуржуазному строю, эпохе торгового капитала, промышленному капитализму и, наконец, социализму.Марксистские основы учения, наряду со сжатостью и общедоступностью изложения, доставили книге широкую популярность в России, и еще недавно она могла считаться наиболее распространенным пособием при изучении экономической науки не только среди рабочих, но и в широких кругах учащейся молодежи.http://ruslit.traumlibrary.net.
Каким образом складывалась социально-экономическая система советского типа? Какие противоречия ей пришлось преодолевать, с какими препятствиями столкнуться? От ответа на эти вопросы зависит и понимание того, как и благодаря чему были достигнуты наиболее впечатляющие успехи СССР: индустриализация страны, победа над нацистской агрессией, штурм космоса… Равным образом ответ на эти вопросы помогает понять, почему сложившаяся система оказалась обременена глубокими проблемами, нерешенность которых привела советскую систему к кризису и распаду.
Эта книга — длинный и очень сложный разговор о самом противоречивом этапе нашей истории — революции начала XX века. Мы слишком мало знаем о ней, даже если кажется, что все точки над «i» уже расставлены. Достаточно спросить: почему Ленин называл Октябрьскую революцию буржуазной? Сколько было «опломбированных вагонов», и кто еще проехал в революционный Петроград через Германию? Как Сталин оказался в лагере сторонников Временного правительства? Эти вопросы — лишь вершина айсберга. Под ней — огромная тайна, называемая «Русская революция».
В монографии рассмотрены основные проблемы, связанные с использованием понятия «революция» в философии и общественных науках с XVII века до наших дней. Рассмотрены концепции революции, созданные философами, историками, экономистами, политиками Европы, Америки и Азии. Большое внимание уделено России, роли революций и контрреволюций в ее истории и возможным путям дальнейшего развития.Для политологов, философов, историков – научных работников, студентов и аспирантов, а также читателей, интересующихся вопросами развития общества.