Что такое наука, и как она работает - [66]

Люди ошибаются в оценке вероятности

Когда я учился в старшем классе средней школы, мы с близким другом часто посещали скачки на треке в Арлингтон-Хайтс, штат Иллинойс[155]. Однажды гонку выиграла «темная лошадка» со ставками 30:1 (к сожалению, кличку лошади я забыл). После окончания забега мимо нас прошли двое пожилых мужчин. Один из мужчин потерял свои деньги, после того как сделал ставку на фаворита, и разглагольствовал со своим товарищем: «Забег выиграла темная лошадка, на которую ставили 30:1. Темная лошадка, ставка 30:1! Ради всего святого, как можно было предположить, что это произойдет?» Конечно, реальные шансы данной лошади на победу в скачке постороннему наблюдателю невозможно определить; опубликованные ставки всего лишь отражают настроения (и заблуждения) публики. Тем не менее эта история проявляет скрытое непонимание сути шансов и вероятностей, а также того, как люди склонны думать и исследовать маловероятные события.

Маловероятные события так привлекают наше внимание, потому что они нарушают наши ожидания относительно того, как устроен мир, — они бросают вызов нашей гипотетико-дедуктивной последовательности. По определению, очень редкие события не происходят часто, и поэтому они не соответствуют нашим прогнозам или ожиданиям. Соответственно, маловероятные вещи требуют объяснений; не могло же это произойти случайно... или могло?

С положительной точки зрения, крайне маловероятные события часто воспринимаются как «чудеса» (например, спонтанная ремиссия рака или выживание человека, выпавшего с самолета без парашюта). Поскольку это кажется маловероятным (и даже невозможным) для простой случайности, люди старательно ищут альтернативное объяснение. Часто в качестве объяснения привлекают божественное чудо — человеку «суждено было жить» или «его время еще не пришло». Дескать, во Вселенной у этого человека есть какая-то особая миссия, и он не может умереть, пока она не будет выполнена. Выживший человек часто чувствует, что выжил по какой-то причине или с какой-то целью. Это ощущение может полностью перевернуть образ жизни человека, его отношение к себе и отношение к нему других людей. Люди, которые знают об инциденте, могут изменить свое поведение, свои молитвы или видение мира. В крайних случаях люди могут обращаться к выжившему человеку за мудростью, прикасаться к нему, чтобы получить «благословение», или даже каким-то образом поклоняться ему.

Отрицательные исходы нуждаются в объяснении не меньше, а может быть, даже больше. Человек, который пострадал от маловероятного негативного события, может считать себя проклятым. С обывательской точки зрения они относятся к категории принципиально несчастливых людей. Выражаясь мистическим языком, им причиняют ущерб некие высшие силы — вероятно, спонтанно или в качестве наказания за прошлые грехи. В более формальных религиях человек, возможно, потерял благосклонность своего бога и каким-то образом подвергается наказанию или испытанию. Мы изо всех сил пытаемся найти объяснение невероятных вещей, которые для нас не имеют очевидного смысла. Однако во многих случаях то, что кажется крайне маловероятным, на самом деле не так уж и невероятно и даже может иметь высокую вероятность. В таких случаях неправильное восприятие вероятности человеком приводит к поиску причины для объяснения маловероятного события, когда в этом нет необходимости или основания. Но почему то, что может произойти (и происходит), иногда кажется нам маловероятным?

Последствия пренебрежения априорной вероятностью

Психолог Даниэль Канеман ввел термин «пренебрежение априорной вероятностью», чтобы обозначить результаты исследований, выявивших склонность людей оценивать данные без учета исходной информации и контекста[156]. Маловероятно, что какой-либо конкретный человек выиграет в лотерею, но когда это случается, люди хотят знать, где этот человек купил билет, в какой одежде он был в тот день, что ел на завтрак и т. д. Это связано с субъективным ощущением, что шансы любого конкретного человека выиграть в лотерею настолько бесконечно малы, что выигрыш требует наличия особых причин. Тем не менее хотя верно то, что шансы любого конкретного человека выиграть в лотерею низкие, в лотерею играет так много людей, что шансы на выигрыш хотя бы одного какого-то человека довольно высоки. Мы склонны сосредоточиваться на поиске объяснения того, почему тот или иной человек выиграл, но такое же объяснение потребуется, если никто не выигрывал в лотерею в течение длительного периода времени — можно предположить, что лотерея специально устроена так, чтобы никто не выиграл. Концентрация внимания на тех, кто выиграл в лотерею, и игнорирование всех тех, кто играл, но не выиграл, называется «ошибкой лотереи». На самом деле чей-то выигрыш в лотерею не является непредсказуемым событием, не является необычным и не требует каких-либо объяснений, учитывая огромное количество людей, покупающих билеты.

Пренебрежение априорной вероятностью имеет вполне реальные последствия для человеческого поведения в целом. Представьте, что кто-то видит изображение Иисуса Христа или Девы Марии в морозных узорах на стекле, на гриле в ресторане или в облаках. К таким достопримечательностям стекаются паломники, поскольку их толкуют как божественное знамение в жизни смертных. Людям очень хочется увидеть подтверждение своей веры и знать, что мы не одиноки. На первый взгляд кажется маловероятным, чтобы «случайно» распределенная материя могла слиться в чей-то образ без вмешательства со стороны. Однако если принять во внимание количество облаков, в которых не виден лик Иисуса, количество хаотичных узоров на стекле и жаровен гриля, на которые никто не обращал внимания, то появление Иисуса в этих единичных случаях кажется гораздо менее значительным. На самом деле, если рассмотреть достаточно много объектов, образы Иисуса будут наблюдаться с той же частотой, как и портрет Летающего Макаронного Монстра или мордочка моего домашнего хорька Уолдо. Если провести достаточно много наблюдений, можно увидеть случайные образы всего, что пожелаете; каждый день примерно 7 миллиардов человек наблюдают невероятно много объектов. Тем не менее люди замечают только попадания и игнорируют множество промахов, не обращая внимания на контекст.