Что такое интеллигенция и почему она не тонет - [6]

Давайте возьмем какую-нибудь распространенную идею и посмотрим, как ее понимают разные категории народа. Ну, что-нибудь совсем яркое и показательное, например: «во всем виноваты евреи». Как этот тезис понимается?

Интеллектуал понимает, что «во всем» виноват кто-либо один быть не может, и что евреи бывают разные. Одно дело — какой-нибудь олигарх, другое — лауреат Нобелевской премии по физике академик Гинзбург. При этом интеллектуал в курсе исторической роли евреев, знаком с особенностями национального менталитета и так далее. Рекомендаций «что делать вообще» он давать не будет, если не известны условия задачи — скажем, современные условия и условия русского националистического государства (когда/если таковое будет) весьма отличаются. Обобщенно: интеллектуал именно что анализирует данные и решает задачу, не подгоняя ее под некий ответ заранее.

Простой обыватель, не отягощенный излишним интеллектом, сведет вопрос к известному шаблону «Бей жидов — спасай Россию».

А что сделает интеллигент? Реакция будет по «глубине проработки» ровно такой же, как в предыдущем случае, только «наоборот». Очень много криков про антисемитизм, фашизм и так далее. Важно то, что реакция, можно сказать, доосознанная — в отличие от интеллектуала, интеллигент не задумывается над проблемой, у него уже есть готовое решение, базирующееся на его культурных ценностях. Однако мышление у интеллигента своеобразно (об этом тоже поговорим потом подробнее). Классический пример: любовь к афоризму Черчилля о том, почему среди англичан мало антисемитов — мол, они не считают евреев умнее себя. Интеллигенты радостно подхватывают: какая глубина мысли! какая отточенность слога! как верно подмечено! антисемиты и прочие фашисты считают евреев умнее себя, и поэтому их не любят!

При этом интеллигенты в принципе не способны «сделать второй ход»: фашистов не любит тот, кто считает фашистов умнее себя.

И дело не в том, что интеллигенты глупы — отнюдь, формальный IQ у них может быть вполне высок. Просто весь он идет не на понимание вопроса, а на рационализацию того, что заклинило в мозгах.

На очереди — гуманизм и демократия. Про гуманизм я писал неоднократно, но как-то мимоходом. Сейчас имеет смысл процитировать большой отрывок из переписки с Н. Губиным, который полностью раскрывает суть вопроса.

Я, слегка затронув раньше эту тему, назвал гуманизм «иезуитским знаменем». Теперь обосную этот тезис. Итак, суть гуманистического течения — лозунг «Человек превыше всего». Все остальное — вытекает отсюда. А что вытекает?

«Все — ради человека», «Ничто не стоит слезинки ребенка» (несколько утрирую) и т.д. Чтобы это было действительно однозначное понимание, уточню еще. Не «все — ради человека Васи Пупкина», а «все — ради человека». Не «самое ценное богатство планеты — человек Вася Пупкин», а «просто человек». Не «человек Вася Пупкин — вершина эволюции», а, опять-таки, «просто человек».

Гуманизм провозглашает максимальную ценность «человека вообще». При безличном употреблении этого существительного равнозначным становится определение «любого человека», или «каждого человека».

А теперь — из мотивационной психологии:

«Мотив» — то, ради чего совершается деятельность. Из этого следует, что любая деятельность, обусловленная каким-либо мотивом, имеет цель. А целеориентированная активность живого организма называется «поведением». В основе поведения лежат потребности живого организма, над которыми надстраиваются исполнительные действия, служащие их удовлетворению.

Во всем этом нужно только помнить одно: первичной формой потребности является нужда — то, что необходимо для сохранения и развития конкретного индивида (Васи Пупкина). Именно на ее восполнение направлены инстинкты. Для Homo Sapiens характерно то, что те его потребности, которые связаны с задачами его физического существования, отличны от аналогичных потребностей животных. Но, тем не менее, они существуют, и они — первичны.

В силу наличия разума, в силу обитания человека в социуме, на базе этих потребностей строятся различные поведенческие тактики. Эти потребности развиваются (в силу того, что их удовлетворение обусловлено уже социальными факторами), маскируются, «украшаются», но они — первичны.

«Социально-адаптированные» и «развитые» потребности подразделяют по характеру деятельности — пищевая деятельность, защитная, половая, познавательная, коммуникативная и пр. Субъективно потребности репрезентируются в виде эмоционально окрашенных желаний, влечений, стремлений, а их реализации — в виде оценочных эмоций.

И вот некое лицо или группа людей заявляет: «человек (любой, см. выше) — превыше всего». Но фактически истинной и первичной целью любого поведения любого разумного животного является одна-единственная цель «я — превыше всего».

Потому, что с одной стороны — в основе основ всех мотивов, порождающих все действия, является сохранение индивида, а с другой стороны — самоосознание любого разумного существа включает в себя понимание «когда закончусь Я, закончится ВСЕ».

Позднейшее примечание: речь идет не только о физиологическом существовании. Как было отлично сформировано Хайлайном: «Тому, кому не за что умереть, незачем и жить».