ЧМО - [9]

АНДРЕЙ (не принимая шутки). Нет. Это было бы по законам мрази. А я гражданин великой страны. И меня должен защищать закон великой страны. В чем дело? Мы не великая страна? Или я гражданин, когда я что-то должен: убирать морковку, идти в армию?

АРБИТР. Конечно, ты прав. Закон должен исполняться независимо от всего. Но иногда нужны и благоприятные обстоятельства, чтобы суд мог реализовать требования закона.

АНДРЕЙ. Понимаю. Чтобы меня избили под окнами милиции и для убедительности я высыпал перед дежурным горсть выбитых зубов?

АРБИТР. Я никогда не говорил тебе, что мы живем в идеальном мире.

АНДРЕЙ. Когда ты уезжаешь?

АРБИТР. Завтра, на теплоходе «Композитор Калинников».

АНДРЕЙ. Возьми меня с собой. Пожалуйста! Я не хочу здесь оставаться. Ни на один день! Я у тебя переночую, а завтра мы прямо на пристань, ладно? Мне даже отдельного места не надо, мы на одном поместимся. Я вообще могу не спать. Три дня, подумаешь!

АРБИТР. Ну что ты, право… как маленький. То гражданин великой страны, а то как ребенок…

АНДРЕЙ. Возьмешь? Нет, ты скажи: возьмешь? Нет, ничего не говори, только скажи: возьмешь?

АРБИТР. Успокойся, ну успокойся… Возьму. Конечно, возьму, если ты так хочешь. Только…

АНДРЕЙ. Без только! Ты сказал: возьму! Все!

АРБИТР. Я сказал: возьму, если ты так хочешь. Но прежде, чем принять окончательное решение, ты должен отдать себе отчет обо всех последствиях. Как ты будешь выглядеть после этого в глазах своих же ребят? Все работали здесь, а ты дома сидел в тепле, потому что отец забрал…

АНДРЕЙ. Ты боишься, что скажут обо мне или о тебе?

АРБИТР. Чтобы обосновать свое решение, мне придется провести серьезный разговор с руководством техникума. И это не облегчит твою дальнейшую учебу.

АНДРЕЙ. Плевать! Плевать мне на все, что скажут! И на техникум тоже!

АРБИТР. Успешное окончания техникума отрывает тебе дорогу в институт.

АНДРЕЙ. И на институт плевать. Я поступлю, потом. После армии.

АРБИТР. Возможно. А теперь прикинь, может, все-таки стоит перетерпеть эти три недели, чем ломать все планы? Я понимаю: тяжелая работа, грязь. Трудно, конечно. Но вся жизнь – преодоление трудностей. Или непреодоление. Отступить, уклониться легко. Но платишь за это ощущением собственного бессилия. Ощущением невластности над своей судьбой. Это – страшная плата… Ну вот. А теперь, если ты скажешь, что хочешь уехать, мы уедем.

АНДРЕЙ. Наверное, ты прав… Я попробую… Перетерпеть… Всего три недели… Ладно, я остаюсь…

АРБИТР отступает в глубину сцены. АНДРЕЙ остается сидеть на скамейке. Со стороны реки доносится низкий гудок теплохода. Затем второй гудок – слабее. И еще один, еле слышный, уже очень издалека…

Слышны звуки маршировки. Появляется отряд. Им командует КОНОВ. Ребят не узнать: форма выстирана, щегольски подогнана, обувь блестит, шаг четкий.

КОНОВ. Отряд, стой!.. Нале-во!..

На возвышении появляется НОВАЦКИЙ.

НОВАЦКИЙ. Вольно!.. Информация штаба. За минувшую пятидневку наша задолженность уменьшилась до трехсот килограммов. Еще пару дней – и войдем в график. Руководство лагеря объявило нам благодарность за порядок на территории. Это приятная часть. Неприятная. Ефрейтор Жердев и рядовой Пуня вчера свалили с поля на два часа раньше срока и смотрели по телеку футбол в совхозном клубе. Штаб постановил: каждому по наряду. Вымыть полы в доме и постирать носки членам штаба.

ЖЕРДЕВ. За что? Норму-то мы выполнили!

НОВАЦКИЙ. За пререкания ефрейтору Жердеву еще наряд: выбить всех мух в доме.

КОНОВ. Ефрейтор Жердев, еще вопросы есть?

ЖЕРДЕВ. Нету.

КОНОВ. Не понял.

ЖЕРДЕВ. Никак нет!

НОВАЦКИЙ. И последнее. От рядового Пуни поступил устный рапорт на капитана Бронина. Рядовой Пуня, доложи!

ПУНЯ. Капитан Бронин заставил меня маршировать вокруг дома – ни за что.

БРОНИН. Тебе это только на пользу.

НОВАЦКИЙ. Дополнительные занятия по строевой являются наказанием. Капитан Бронин, были причины для наказания Пуни?

БРОНИН. Так-то нет. Но больно противно он глазом дрыгает. Говорит «Слушаюсь!» – а сам так глазом дрыгает, будто ты последний придурок.

НОВАЦКИЙ. Дрыгание глазом не является проступком. Штаб постановил: за превышения власти разжаловать капитана Бронина в рядовые. Рядовой Бронин, встать в строй!

БРОНИН. Ну, вы даете! Если за каждую ерунду…

КОНОВ. Рядовой Бронин, вы чем-то недовольны?

БРОНИН. Никак нет. Разрешите встать в строй?

КОНОВ. Разрешаю.

НОВАЦКИЙ. И еще. Особо хочу сказать: насчет чужих вещей. Сколько будет продолжаться этот бардак? Оставляешь на сушке нормальные рукавицы – получаешь рванье. Специально предупреждаю: кто будет в этом замечен, получит по морде без всяких нарядов! Ясно? На сегодня все.

КОНОВ. Разойдись!..

Члены отряда расходятся по лагерю. К Андрею, по-прежнему сидящему на скамейке, подходят Новацкий и Конов.

НОВАЦКИЙ. Рядовой Демидов!

АНДРЕЙ. Чего тебе?

КОНОВ. Когда к тебе обращается старший по званию, нужно встать. По стойке «смирно».

АНДРЕЙ. Слушайте, отстаньте от меня, а? Играйте в свои солдатики, я вам не мешаю. Норму выполняю, постель застилаю, что вам еще надо? Даже глазом не дрыгаю, когда говорю с вами,

КОНОВ. Постель нужно заправлять конвертом, как все. А не просто закрывать одеялом.