Чижики - [3]

— Теперь можно! — наконец важно объявляет Лёша и ведёт приятелей к малышам.

— Здравствуйте, тётя Лена! — вежливо говорит Рита и тихонько подталкивает Павлика.

— Здравствуйте, тётя Лена, — тоже очень вежливо говорит Павлик, — мы…

— Ба-а!.. — как будто нарочно снова кричит Мишка.

Павлик испуганно глядит на малыша:

— Ой! Как он громко-то! А сам маленький…

— Что ж вы, чижики, так плохо гостей встречаете? — смеётся мама. — Вон Павлик даже испугался!

— Это он с непривычки, — оправдывает друга Лёша, а Рита незаметно толкает Павлика.

— Вот ещё какой, — сердито шепчет она. — Пойдём поглядим поближе, — предлагает Рита, но Павлик мотает головой и пятится, а Рита наклоняется над Мишуком.

— Агу… Агу… Не надо плакать! — ласково уговаривает она. Рита смотрит, как Лёшина мама заворачивает Олечку, а потом помогает ей складывать пелёнки и рубашечки и всё время что-то рассказывает, рассказывает…

Чижики засыпают…

Мама уходит в кухню гладить, а Рита подсаживается к Лёше с Павликом, и они играют втроём.

Погремушки

Ну и день! Ни на минуту нельзя выбежать во двор: с тёмного неба всё время льётся скучный дождь. Совсем непохоже, что скоро на дачу.

Нехороший сегодня день: стал Лёша коробочку из картона клеить, а она получилась кривая. Вот и из пластилина ничего не выходит.

Лёша сидит за столом и смотрит в окно на серое небо: сколько же ещё там воды, в этих тучах?

За занавеской, в столовой, стрекочет быстро-быстро мамина швейная машина. А за Лёшиной спиной на все лады гремят погремушки. Даже не оборачиваясь, Лёша знает, какие погремушки Мишука, а какие — Олечкины. Да это и нетрудно угадать: сестрёнка погремит-погремит и устанет. И долго молчат её попугаи и колечки. Зато Мишук колотит без передышки, громко угукает, приговаривает что-то на своём непонятном языке и иногда весело-превесело визжит. А если уронит игрушку — кричит на всю комнату.

Вот и сейчас его погремушка молчит, а сам Мишук лежит, сопит. Реветь, конечно, собирается.

— Ну и пусть ревёт! — решает Лёша. — Ни за что не встану!

— Лёша, ты что же не поможешь Мишуку? — слышится мамин недовольный голос.

— Не хочу. Я уже сколько раз её сегодня поднимал, я устал, — ворчит Лёша.

Он старается не смотреть на маму, когда она наклоняется над Мишуком.

— Держи крепче, сынок, — говорит мама, — вот так, в кулачок зажми.

— Понимает он, как же… — опять сердито ворчит Лёша.

Мама улыбается Мишуку и молчит.

Лёше очень хочется заплакать, но он только хмурится:

— У меня вот из пластилина ничего не вылепливается, я же не реву. И не пристаю ко всем…

Мама молча уходит.

За Лёшиной спиной опять вовсю гремят Мишкины погремушки.

Лёше скучно, и он идёт к маме в кухню.

Мама привинчивает к столу мясорубку и не смотрит на Лёшу.

— Давай я покручу! — предлагает Лёша.

Но мама отказывается:

— Ведь ты устал…

— И вовсе мне не трудно поднять погремушку, — говорит Лёша. — А только он надоедливый, Мишка!

— Опять плачет… кажется, Олечку разбудил… — Мама быстро снимает передник. — И мясо не смолола.

— Докручивай, — останавливает Лёша маму. — Я пойду поразговариваю с ним, он любит!

Давай поменяем!

— Мама, давай Мишука менять!

— Что такое? Кого менять?

— Мишука. На Валерку. Валерка большой, с ним уже играть можно.

— Подожди. Что это ты выдумал? — удивляется мама.

— Да… Валерка ходит, я его сам водил…

— И Мишук будет бегать.

— А ждать ещё сколько! Давай поменяем! — не отстаёт Лёша.

— Хорошо, — вдруг соглашается мама, — если уж тебе так хочется, давай поменяем. Только знаешь что я ещё подумала. Я, пожалуй, уж заодно и тебя поменяю!

— Как это — меня? Меня-то зачем?

— А я Серёжу себе возьму. Он уже в школу ходит. И в магазин может сходить. Пожалуй, пойду к Серёжиной маме, попрошу…

— Не ходи, — пугается Лёша, — я не хочу к чужой маме!

— Может, нам и Олечку поменять заодно? — задумчиво говорит мама. — Вон сколько во дворе толстеньких девочек бегает, а она у нас всё худенькая. А?

Тут уж Лёше становится обидно за сестрёнку: как же это? Маленькую, тихую Олечку отдать кому-то?..

— Не… не наа-до… ни-кого не надо! — отчаянно ревёт Лёша, уткнувшись в мамины колени.

— То-то же, дурачок! Пусть уж у каждой мамы свои дети растут — Мишуки и Валерки, Олечки и Танюши, Серёжи и…

— А в булочную я сам тоже могу ходить! — предлагает Лёша. — Правда же, мамочка, могу! Вот давай — хоть сейчас!

Лёша боится, что мама только посмеётся, скажет, что он ещё маленький, но мама смотрит на него совсем серьёзно.

— Сейчас не надо, Лёшенька. А вообще — предложение дельное. Вот завтра утречком и сходишь.

— Урра! — кричит Лёша и бежит сообщить друзьям про „дельное предложение“ и сговориться пойти завтра всем вместе в булочную.

На даче

Хорошо на даче! В густой листве деревьев целый день звонко поют-распевают птицы. Деловито жужжат пчёлы над пёстрой клумбой. День ясный-ясный. Ветра нет. Жарко…

Чижики сидят в своих кроватках под раскидистым вязом. Они очень смешные в своих крошечных пёстрых трусиках!

Мама пошла на речку полоскать бельё. Речка совсем близко: только огород пройти да ещё лужок. Лёша уже не в первый раз остаётся с малышами один.

Он рассматривает огромного рогатого жука. Жук тяжело и лениво перебирается с травинки на травинку. Из-под коричневых жёстких крыльев чуть видны розовые, очень тоненькие крылышки. Лёша осторожно трогает жука палочкой — жук сердито поводит длинным усом, останавливается и гудит. Жёсткие створки раздвигаются, жук гудит всё громче. Лёша даже не успевает заметить, как он улетает.