Чистое золото - [125]

Тоня забыла имя погребенного героя. В следующих строках он приказывал своему народу хранить память о нем.

Нет, память не сохранилась. Зачем людям, не мечом, а трудом завоевавшим эти горы, помнить древнего правителя? Конечно, он владел огромными стадами, косяками легконогих коней, оружие его было украшено рубинами и пил он из золотой чаши. Толпы голодных рабов днем и ночью умножали его богатство. О чем же помнить? Кому он сделал добро? Пусть ученые не забывают это имя, для них оно звучит, как дальний ветер прошедшего, а люди, что живут и трудятся здесь, иные имена завещают своим внукам.

Стоя у старого камня, Тоня попробовала представить себе, как будет говорить на собрании. Она откашлялась и сказала: «Товарищи, я хочу напомнить…» — и тут же засмеялась. Неудачная репетиция! Здесь, в горах, голос ее кажется слабым, и засыпающая природа не внемлет ему.

Взглянув еще раз на быстро тускнеющее небо, Тоня заторопилась. Она прошла рощицу сизо — голубых сосенок, полюбовалась их кротким видом и подвернутыми под ветви тесно сомкнутыми шишечками.

— Зимы ждете? — сказал она сосенкам. — Ну, спокойных вам снов. Весной увидимся.

Чувствуя, что исполнила какой-то долг, попрощавшись с тайгой и горами, она заспешила вниз.

Весь просторный клуб был полон народа. Многие еще курили и разговаривали перед входом в здание и в коридорах, но, войдя в зал, Тоня с трудом отыскала себе место.

Усевшись наконец, она увидела рядом с собой улыбающуюся Стешу Сухих.

— Ой, Степанида! Как работа идет?..

— Ничего, все в порядке. Тебе-то в шахте не трудно?

В зал начали вносить длинные скамейки и расставлять их вдоль стен. Люди, переговариваясь, рассаживались.

Вдруг Тоня изумленно откинулась назад. Ей показалось, что в дверях стоит Павел. Но удостовериться, так ли это, она не могла — люди все время заслоняли его.

— Слушай, — дернула она за рукав Стешу, — посмотри хорошенько, кто это там?.. Вон, вон под портретом стоит… теперь садится на скамейку.

— Заварухин Пашка, — ответила Стеша. — С ним старик этот… как его… охотник.

Тоня уже сама ясно увидела Павла и старого Иона. Оба — принаряженные: Павел в белой вышитой рубашке, Ион чисто выбрит, и вместо всегдашней куртки неопределенного цвета на нем новый, порядком помятый костюм. Вытащил, наверно, из сундука для такого случая.

«Зачем они пришли? — недоумевала Тоня. — Просто послушать? Нет, тут что-то не то. Может быть, секрет, о котором Павел не хотел говорить?»

Она стала рассеянно отвечать Стеше и забыла о секрете Павла только когда президиум занял места и парторг Трубников, выбранный председателем, позвонил в колокольчик, призывая к тишине.

Первым взял слово директор Виктор Степанович.

Он начал с того, что похвалил людей. Работали хорошо. Годовой план почти закончен и к седьмому ноября, которое уже близко, конечно, будет полностью выполнен. К новогоднему празднику дадут продукцию за первый квартал следующего года.

— Как будто бы можно радоваться? Неплохо дело идет сейчас, неплохо пойдет и дальше. Так ведь? А я вот боюсь, что дальше оно может пойти совсем плохо, если мы не примем нужных мер.

Вот что очень тревожит: мало людей, а у людей мало знаний. Во время войны прииск недостаточно заботился о кадрах. Тогда в шахтах было много женщин и подростков. Теперь большинство мы освободили. Нам нужно срочно готовить забойщиков, крепильщиков, откатчиков. На прииске организованы кратковременные курсы. Но это не все. Нужно, чтобы и старые горняки учились новым методам, повышали свою квалификацию. Нужно готовить командиров производства: бригадиров, мастеров, техников. Здесь кратковременными курсами не обойдешься — надо наладить серьезную техническую учебу.

Дальше: во время войны вы дело вели хорошо, но в будущее почти не заглядывали. Разведочные и горноподготовительные работы шли слабо. За последние полтора года были подготовлены к пуску, и то очень приблизительно, только две шахты, которые теперь входят в строй. А вот вторая и четвертая стали давать совсем мало металла. От таких случаев прииск и в дальнейшем не застрахован. Мы должны смелее действовать, искать новые месторождения, готовить новые объекты, иначе легко может создаться угрожающее положение, как для всякого предприятия, которое живет сегодняшним днем и не смотрит вперед.

По залу прошел легкий шопот. Все знали, что директор приехал на Таежный только в марте и за это время им сделано немало. Однако в словах Виктора Степановича слышалось осуждение прежнему руководству. Конечно, много было неполадок на прииске, но считалось, что в военное время не до них. Главное — при всех трудностях прииск не снижал, а повышал добычу металла. За это-то не раз и награждали прежнего директора. Правда, потом он был снят со строгим выговором: не смог в послевоенное время перестроиться. Но успехи его еще у всех в памяти, а вот Виктор Степанович, хоть и горячо взялся за дело, уже заговорил об угрожающем положении.

Так думали многие, и в своей речи директор это учел. Он поднял руку и сказал весело:

— Вас, наверно, интересует, почему так получилось? Именно потому, товарищи, что не заглядывали вперед, не обеспечивали себе будущее. Сейчас приходится усиленно наверстывать упущенное.