Чисто семейное дело - [6]

— С этого бы и начинали. Ее зовут Дороти Смит. Интересно, что могло заставить ее записаться к нам под вымышленным именем?

— Ее муж тоже хотел бы это выяснить.

— Дело в том, что под чужим именем у нас зарегистрироваться вообще невозможно. Разве что она приехала сюда с поддельными рекомендациями, — она резко поднялась. — Простите, мистер Арчер, я сейчас.

Мисс Сазерленд вышла в соседнюю комнату и вернулась с тонкой папкой.

— Теперь ясно, — сказала она, порывшись в листках. — Ее приняли временно, с испытательным сроком. Тут есть справка о том, что документы высланы следом.

— Когда истекает срок?

— В конце сентября. У нее в запасе еще девять дней, но объяснений я потребую немедленно. Не хватало еще, чтобы нас тут водили за нос!

— Вы знаете ее лично, мисс Сазерленд?

— Я всегда встречаюсь с новыми студентками, а этой Смит-Кинкайд даже помогала устроиться на полставки в библиотеку, да и декану Бредшоу ее рекомендовала.

— Кстати, я заметил, что ваш коллега живет на широкую ногу, а между тем ставки в университетах не ахти какие.

— Это верно, но мистер Бредшоу — потомок старого богатого рода. Как его мать относится ко всей этой истории?

— По-моему, спокойно. Она неглупая старушка.

— Рада, что вы так считаете, — сказала она таким тоном, будто знала миссис Бредшоу с худшей стороны. — Ну что ж, я, пожалуй, поговорю с этой миссис Смит-Кинкайд, а вы подождите в коридоре.

Я увидел ее, когда на мгновение оторвал взгляд от скучных досок объявлений. Она шла по коридору в сторону кабинета мисс Сазерленд — темноволосая девушка в шотландской юбочке и шерстяном джемпере. Кожа ее приобрела нездоровый желтоватый оттенок, волосы давненько не встречались с расческой. Проходя, Долли бросила равнодушный взгляд в мою сторону, но даже не заметила меня.

В тот же миг отворилась дверь кабинета Бредшоу, и в коридор вывалила толпа факультетского начальства. Сверкнула стеклянная входная дверь. Ученые мужи как по команде повернули головы и впились взглядами во вновь прибывшую. Это была остриженная под мальчишку загорелая женщина лет сорока. Едва переступив порог, она тут же подошла к одному из преподавателей, который стоял в дверях кабинета декана. Это был человек средних лет, похожий на студента-выпускника, хотя его волосы уже начали серебриться на висках. Казалось, он только что оторвался от книжек, взглянул в зеркало и с удивлением обнаружил, что стареет.

В коридорчике появилась мисс Сазерленд.

— Доктор Бредшоу, можно вас на минутку? Тут, кажется, кое-что серьезное.

Мужчина, стоявший на пороге, извинился перед собеседницей, и оба декана заперлись в кабинете вместе с Долли. Стриженая дама нахмурилась, потом критически оглядела меня, словно решая, смогу ли я заменить Бредшоу в качестве слушателя. У нее были чувственные губы и стройные ноги, одежду она подобрала со вкусом и не без некоторого шарма.

Видимо, результаты осмотра удовлетворили ее. Я даже был немного польщен, когда она подошла ко мне и спросила:

— Ищете кого-нибудь?

— Просто жду.

— Мистера Лефти или мистера Годота?

— Мистера Лефти Годота, с вашего разрешения.

— Вы не производите впечатления интеллектуала. Простите, не знаю имени…

— Арчер. Что ж, такой уродился.

— Впрочем, это еще как посмотреть, — сказала она и посмотрела по-другому, однако опять оценивающе. — Здесь, в этом колледже, например, очень низкий умственный коэффициент, а что до нравов и морали, так они, пожалуй, остались без изменений еще с викторианских времен.

— Вы тут преподаете?

— Да, языки. Меня зовут Хелен Хагерти.

— Тот человек, с которым вы разговаривали, и есть декан Бредшоу?

— Да, а вы что, по его душу к нам?

— Не только.

— Это единственный выпускник Гарварда на весь колледж, прекрасный ученый и организатор… А не пропустить ли нам с вами по рюмочке «бурбона», чтоб веселее было сплетничать?

— Прекрасная мысль. Только немного погодя, сейчас я должен дождаться Лефти Годота.

Она разочаровалась сильнее, чем приличествовало случаю, и мы распрощались как два приятеля, каждый из которых не знает, что на уме у другого.

Наконец открылась дверь, за которой я наблюдал, и вышла Долли. Она была бледна и как-то скована. Я немного повременил и отправился вслед за девушкой, догнав ее на крыльце библиотечного корпуса.

— Миссис Кинкайд?

Она остановилась так резко, будто я выстрелил ей в спину.

— Я хотел бы поговорить с вами.

— Кто вы такой?

— Друг вашего мужа. Из-за вас Алекс три недели не находил себе места.

— Возможно.

— Да и вам, похоже, несладко было. Разумеется, если вы его любите.

— Вот уж не знаю. Впрочем, это не вашего ума дело.

— Алекс никак не может понять, что происходит, и очень огорчен. Он ждет вас неподалеку отсюда.

— Ну и пусть ждет хоть до судного дня. Я не вернусь к нему.

Она сказала это на удивление твердо, даже злобно. Что-то в выражении ее глаз пришлось мне не по нутру.

— Алекс вас чем-нибудь обидел?

— Да он и мухи-то обидеть не в состоянии. Вам, как его приятелю, полагалось бы это знать. Алекс — чудесный добрый мальчик, и я не хочу навлечь на него беду. С моим уходом миновала и опасность, так что пусть поздравит себя со счастливым избавлением.

— Это все, что вы хотели бы сказать мужу?