Чистильщик - [57]

Собираю необходимые принадлежности, потом ложусь на полотенце, положив задницу на подушку, приподняв бедра. Следующий час посвящен трем занятиям. Первое — отпить из бутылки столько вина, чтобы комната вокруг кружилась. Второе — изо всех сил вцепиться зубами в ручку швабры, чтобы заглушить крики. Третье — тканью, пропитанной дезинфицирующей мазью, провести по тем местам, которых, по идее, никогда не должна касаться дезинфицирующая мазь. Не знаю, начнется ли у меня воспаление. Мысль о гангрене, охватившей мою мошонку, приводит меня в такой ужас, что подобная перспектива заставляет меня продолжать наносить мазь. Закончив, я обмываю себе живот и вижу, что длинный порез, оставленный Мелиссой, настолько неглубокий, что можно не обращать на него внимания. В том смысле, что, господи, у меня могли кишки висеть наружу, и это было бы ничто по сравнению с моими яйцами.

Не знаю, смогу ли я теперь вообще заниматься сексом. Да просто нормально ходить. Или говорить. Я только знаю, что хочу, чтобы этот день закончился. Это воскресенье… Стоп, минутку! Суббота?

Господи, да сегодня суббота! Оказывается, мои внутренние часы повреждены гораздо более, чем я предполагал; но еще это значит, что у меня еще один день в запасе до конца этих выходных. Целый день на то, чтобы исцелиться.

Чувствую, что скоро наступит полная отключка. Иду к кровати и ложусь. Мой мозг убирает боль, складывая ее в группы блоков памяти на тот случай, если я сумею заснуть, и на тот мизерный случай, если мне вдруг повезет проснуться. Невнятно желаю своим рыбкам спокойной ночи. Может, уже ночь. Может, утро.

В голове моей, заторможенной алкоголем, роятся планы мести; я закрываю глаза и пытаюсь забыться.

26

Она смотрит один из подаренных фильмов вместе с папой, как вдруг звонит телефон. По телевизору кто-то пытается угробить Клинта Иствуда. Это то, что обычно происходит в фильмах с его участием. На этот раз они начали с того, что накинули ему петлю на шею. Ее отец нажимает на паузу, а она встает и идет в столовую. Время на экране остановилось, предоставляя Клинту возможность подольше поразмышлять о том, что он такого натворил, что теперь эти люди хотят его повесить.

Салли уверена, что звонят кому-то из ее родителей, потому что ей никто никогда не звонит. Секунду она думает, что это может быть Джо, но всего лишь секунду. Наверное, он выкинул вчера ее телефон, как только она вышла из комнаты. О чем он только думает? Что она может каким-то образом заменить брата?

Она берет трубку.

— Алло?

— Салли?

— Да, это я, — отвечает она, не узнавая голоса.

— Салли?

— Кто это?

— Это Джо.

— Джо?

— Салли? Салли, ты говорила, что если мне что-то понадобится…

Голос слабеет.

— Джо?

Молчание. Это действительно Джо? Не похоже на него.

— Джо?

— Пожалуйста. Салли. Кое-что случилось. Я болен. Очень, очень болен. Я не знаю, что мне делать. Мне больно. Очень больно. Ты можешь мне помочь? Ты можешь что-нибудь сделать?

— Я могу вызвать тебе «скорую помощь».

— Нет. Не надо «скорой помощи». Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты это поняла, — просит он, разговаривая с ней так, будто это она умственно отсталая, а не он. — Мне нужны обезболивающие. И аптечка. Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты взяла их и приехала ко мне. Мне очень больно. Пожалуйста. Ты понимаешь?

— Где ты живешь?

— Живу? Я… Я не помню.

— Джо?

— Погоди, погоди. Стоп. Ручка? У тебя есть ручка?

— Есть.

Он диктует ей адрес и кладет трубку. Она смотрит в окно на зеленый сад, с которым ее отец воюет последние пару лет, постепенно признавая свое поражение. Все растения и трава как будто тоже находятся в состоянии вечной войны друг с другом. Она волнуется за Джо, и ей совсем не понравилось, как звучал его голос. Она поднимает трубку, чтобы вызвать «скорую помощь», нажимает две цифры из трех и кладет трубку на место. Она отложит звонок, сначала ей нужно увидеть Джо. В спальне она вытаскивает из-под кровати аптечку первой помощи, расстегивает ее и убеждается, что все на месте, хотя она и так это знает. Она говорит родителям, что вернется позже, и направляется к машине.

Район Джо явно знавал лучшие времена, думает она, проезжая по улицам, обозначенным на карте. Множество домов и зданий нуждаются в ремонте. Некоторые больше, другие меньше. Пара слоев краски и газонокосилка частично решили бы кое-какие проблемы, зато для решения других потребовался бы снос как минимум.

Если бы людям не было все равно, район не оказался бы в таком плачевном состоянии, думает она.

Джо живет в многоквартирном доме всего в несколько этажей высотой. Дом выстроен из кирпича и изрисован граффити. В нем нет ни одного чистого окна, верхние этажи покрыты плесенью, глубокие трещины замазаны известкой и краской.

Лестница освещена совсем тускло, но не настолько, чтобы не заметить пятна крови почти на каждой ступеньке. Она поднимается на верхний этаж и просматривает номера квартир, пока не находит квартиру Джо. Когда она поднимает руку, чтобы постучать, то замечает, что рука у нее дрожит.

Проходит минута, а Джо не отвечает. Это действительно он звонил? На него было не похоже, но кто еще это мог быть? Она поворачивает ручку, и, когда открывает дверь, тяжелый дух разложения и дезинфицирующей мази обдает ее так, что ей приходится сдержаться, чтобы не закашляться.