Чистая вода - [6]

– А ничего, – ответил Юн и взглянул на него столь же сурово – для того он и собирался с духом, а молчать он умел как мало кто. Следующий ход был за водолазом. Но тут вмешалась Кари и, чтобы развеять сгущающиеся тучи, сказала, что Юн, мол, никогда не думает, что говорит.

– У тебя все в порядке, Юн? Присаживайся, стопочку нальем.

Юн опрокинул ее стоя, лихо глотнув желтого самогона, налил немного и в кофе, но по-прежнему не сводил с лица водолаза выжидающего взгляда. Чернявому явно было не по себе из-за того, что он сидит, а Юн стоит. Он прокашлялся и чуть отодвинул стул назад.

– Там человек сгинул, –сделал Юн следующий выстрел: короткая фраза, без всяких пояснений.

– Что значит «сгинул»?

– Сгинул? Утонул в болоте! Страшно тебе?

– Мне страшно? – Лицо водолаза налилось кровью. – Какого дьявола мне должно быть страшно, парень, – ты в уме?

– Он имеет в виду старое предание, – вмешалась Кари. – Здесь, на острове, мы живем в каменном веке. Народ верит в сказки, в привидения, приметы, в черта с дьяволом, только не в Бога… Вот и Юн так же.

Водолаз перевел взгляд с нее на Юна, глотнул самогона и отвернулся к танцплощадке. Юн заметил, что его товарищ Пол, все время державший руку на бедре Герд, теперь убрал ее. Что-то здесь нечисто. И Герд улыбается как-то неуверенно.

– А я в сказки не верю, – сказал Юн, продолжая стоять и неотступно смотреть на них, непреклонный в своем любопытстве.

И терпение водолаза лопнуло.

– Какая еще тайна? – сорвался он на крик. – Этот придурок что, всю ночь будет тут стоять и загадки загадывать?

– Любовная, конечно, –угодливо ответила Кари. – Несчастная любовь. В деревнях сохранилось предание о прекрасном юноше, что жил когда-то на болотах, на хуторе у Лангеванн. Он полюбил дочь пастора, а она – его. Он был готов на все, чтобы жениться на ней, но пастор и слышать об этом не желал: юноша был беден. В конце концов пастор согласился дать им шанс, если юноша исполнит его задания…

– Ясно, – прервал водолаз. – Не надо мне всю историю рассказывать…

– Это была девушка, – сказал Юн, чтобы удержать беседу в нужном русле.

– Фу-у, – вздохнула Герд. – Ну какая девушка, а? Погиб юноша. Он не сумел…

– Девушка, – сказал Юн.

– Юноша!

Он посмотрел водолазу в глаза.

– Ты как считаешь?

– Я?! Мне откуда знать?

Кари запрокинула голову и засмеялась дребезжащим смехом.

– Он может сказать одно иностранное слово, – оживленно затараторила она. – Правда, Юн?

Он замахнулся на нее для острастки, но болтушку это не остановило.

– Ну, давай, давай, говори! Нам хочется послушать.

– Стесолид, – покорно исполнил Юн старый номер, лишь бы побыстрей вернуться к теме разговора, но водолаз не упустил шанса, захохотал. И Юн за один ход проиграл партию – они перестали бояться. Пол снова обжимался с Герд, крысястый стрелял глазами по сторонам так же проворно и самоуверенно, как и до начала разговора. На повестке дня снова был праздник, танцы, самогон в белых чашках. «Профукал я такой отличный случай», – с горечью подумал Юн.

Он отошел от стола и сел у стены, рядом с двумя некрасивыми подружками, которых никто не приглашал, а они отчаянно делали вид, что их этот позор нисколько не тревожит. Юн начал пьянеть; смежив набрякшие веки, выжидал, не откроется ли водолаз для нового удара, но бесполезно. Кто-то налил Юну еще спиртного, и он отключился.

А очнулся, когда выходившая из клуба толпа вынесла его на улицу, под дождь. Праздник кончился. На крыльце к Юну подошел тот крысястый водолаз и взял его за локоть.

– Эти девчонки совсем сумасшедшие, – доверительно сообщил он. Потом сменил тон: – Мне надо с тобой поговорить. Есть минутка?

Он отступил в темноту, сунул в рот сигарету и стал возиться со спичками, они никак не разгорались.

– Закуришь?

– Нет.

Водолаз отшвырнул коробок.

– Почему ты пришел со своей историей именно ко мне?

С какой историей? В голове у Юна был туман. Насколько он помнил, его карта бита и второй раз не сыграет; время уже за полночь, ему надо идти. Но водолаз не отпускал его.

– Отвечай, – раздраженно велел он.

– Отпусти меня, – попросил Юн.

– Ты слышал, что я сказал?

Гнев еще сильнее подчеркнул крысиные черты его внешности, и Юн понял, что водолаз пьян. К тому же здесь он был чужим и допустил ошибку.

– Ты слышал, что я сказал, – повторил он слишком громко, – ты, дурак?

Толпа мрачно смолкла. Дальше Юну уже ничего не надо было делать – ни трепыхаться, ни вырываться. Он здесь свой, пусть недотепа, даже дурак, предположим, но он поселковый дурак, и чужих это не касается. Один из владельцев лососевой фермы втиснулся между ними и, дыша водолазу в лицо, поинтересовался, где он здесь дураков нашел.

Чужак посмотрел на толпу молодежи в круге света – ораву молодняка навеселе и на взводе – и понял, что весь вечер играл краплеными картами.

– Так где здесь дураки, я не понял? – переспросил парень с угрозой.

И поскольку водолаз не отвечал, противник деловито взялся за карман его куртки, повис на нем всей тяжестью налитого спиртным тела и висел так, пока куртка не разорвалась, а сам он не упал в грязь.

Толпа засмеялась.

Парень весело поднялся на ноги, вскинул руки и раскланялся как победитель. Из толпы вылетела бутылка и угодила водолазу в глаз.