Чингиз-хан - [14]

Глава цзиньской армии, заблаговременно извещенный о готовящемся нападении, доносил императору, что монголы заготавливают вооружение и обучают войска. Он сообщал, что Чингиз-хан заключил мир с тангутами и что теперь основной его целью является империя Цзинь. Император не поверил и велел заточить того в темницу. Однако вскоре горько раскаялся в содеянном, потому что Чингиз-хан внезапно нанес удар по пограничным слабоукрепленным городам, расположенным за Великой стеной.

Сначала какой-то пастух показал монголам совсем не охраняемое место в Великой стене, которое легче всего было преодолеть. Монголы атаковали и захватили значительный ее участок, а в июне уже вступили в город-крепость Сопин.

Монгольский военачальник Джэбэ, из простых пастухов ставший всеми признанным полководцем, тем временем перешел Стену западнее Датуна. Оттуда монгольские силы повернули на восток.

Собранные в спешке основные силы цзиньской армии сконцентрировались в месте «слияния великих вод» между Датуном и Баоанчжоу.

Цзиньский офицер Минань (Миньган) перешел к Чингиз-хану и открыл ему планы Цзинь, и тот, узнав, что цзиньский авангард слишком далеко ушел от основной армии, воспользовался представившейся возможностью и уничтожил его. Развивая успех, он настиг и разгромил главные силы, преследовал их до Баоанчжоу и, по всей видимости, ворвался в город вместе с беглецами. В летописях сказано, что он взял его в октябре 1211 года.

Преуспев в освобождении этой области от цзиньских войск, он распустил отряды, позволив им предать грабежу и разорению земли между Внутренней и Внешней стенами. После 4 месяцев убийств и разрушений одно его имя стало наводить ужас на цзиньские войска.

Джэбэ продвигался вдоль Внутренней стены и искал способ перейти ее.

Таким образом он достиг перевала Хуайянь, через который пролегала дорога из столицы империи на Калган.

Едва войска Цзинь, охранявшие укрепленный перевал, завидели приближающихся монголов, они в панике оставили укрепления и бежали. Джэбэ тоже не медлил. Он стремительно перешел перевал и гнал беглецов до Чжанпинджоу. Монголам удалось взять город с первого штурма, и Джэбэ, окрыленный успехом, повел свой отряд дальше — прямо к воротам Яньцзина. Великая столица империи Цзинь, стоявшая недалеко от нынешнего Пекина, была крупнейшим из городов Азии. Население ее ненамного уступало по численности нынешнему Пекину, а ее огромные башни и высокие стены могли поспорить своею мощью с любым из городов мира.

Отряд Джэбэ был довольно мал, всего лишь три тысячи отчаянных храбрецов, но паника, которую он посеял в пригородах столицы, не на шутку встревожила императорский двор, и сам император всерьез подумывал тайно покинуть город и бежать на юг, но преодолел свой страх и остался. Все мужчины, способные носить оружие, были в принудительном порядке взяты на военную службу, ни одному человеку под страхом смерти не разрешалось покидать город. Принятые меры укрепили дух солдат армии Цзинь, и наступление Джэбэ было остановлено. Однако то обстоятельство, что его отряд не понес серьезного поражения и даже избежал тяжелых потерь, свидетельствовало в пользу морального превосходства монголов и ясно говорило о безнадежном положении империи.

А между тем, сразу вслед за падением Баоанч-жоу, в тот самый момент, когда дерзкое предприятие Джэбэ не увенчалось успехом, три старших сына Чингиз-хана — Джучи, Джагатай и Угэдэй (Огдай) — получили от отца приказ принять на себя командование всеми монгольскими отрядами, действующими на территории Цзиньской империи, и двигаться на юг.

Прежде всего они разорили сельские местности, находящиеся в непосредственной близости от Внешней Китайской стены, штурмом взяли города Сучжоу и Шэнчжесянь, затем прошли по долине реки Фэнхэ до Фынчжоу и, вероятно, еще дальше, в районы провинции Шэньси. Когда стало ясно, что рейд удался, Чингиз-хан со своим сыном Туле направился на север, в Долон-Нор (Долон-Нур), вокруг которого раскинулись бескрайние пастбища императорского скота.

С наступлением зимы монгольские войска собрались вместе и разбили единый военный лагерь к северу от Великой Китайской стены.

Монгольский хан мог быть вполне удовлетворен результатом первой пробы своих сил на землях империи Цзинь. Его конные отряды загнали китайцев в города, под защиту мощных городских стен, а рискованные операции монгольских вождей, наперебой прорывавшихся в самое сердце страны, без всякого сомнения, установили такое моральное превосходство монголов, что Чингиз-хан уже нисколько не сомневался в выполнимости своего замысла по завоеванию всех китайских провинций, лежащих к северу от великой Желтой реки (Хуанхэ).

_____

Монголы возобновили военные действия ранней весной 1212 года повторным опустошением районов к северу от Внешней стены и на восток от Желтой реки. В то время как они были заняты этим, в Маньчжурии произошли важные события.

Эта страна была провинцией империи Цзинь. Около 900 года н. э. Китай претерпевал один из очередных периодов распада, когда губернаторы провинций приобретали полную или частичную независимость от центральной власти, целиком полагаясь на экономические, военные и людские ресурсы своих провинций и немедленно начиная войны с соседями.