Чикагский художественный институт - [7]
Основу сюжетов живописи мастера составляют религиозные картины, выражающие концепцию Контрреформации. На данной картине, гармоничной в силу симметричности фигур, Христос и Иоанн Креститель, согласно евангельской истории, изображены ровесниками, что часто не соблюдалось художниками. Святой обращает внимание зрителя на Иисуса жестом, иллюстрирующим его пророческие слова, традиционно начертанные на ленте, обвивающей его атрибут — тростниковый крест: «Ессе Agnus Dei»[4].
Искусство XVIII–XIX веков
Антуан Ватто — французский живописец и рисовальщик, крупнейший мастер стиля рококо.
Всегда интересно заглянуть в мастерскую художника, подсмотреть, как возникает и зреет образ, который впоследствии будет признан шедевром. И вот зрителю предоставляется такая возможность. Картина, к которой данный рисунок был создан в качестве подготовительного наброска, находится в Дрезденской галерее (см. том «Дрезденская галерея», с. 88–89). Эскиз уже заключает в себе основные элементы будущей работы, ее композиционную основу. По нему ясно, что будет создано нечто в излюбленном жанре Ватто и многих мастеров рококо — «галантных празднеств». Здесь еще нет тех оттенков взаимоотношений персонажей, которые воплотятся в картине. Живописцу, очевидно, важно было зафиксировать пришедший на ум сюжет, в то время как в основной работе все взаимоотношения будут представлены откровеннее и смелее, даже может возникнуть сомнение, не перешли ли они границы галантности. На данном рисунке еще нет ничего подобного, хотя статуя Венеры с сыночком Купидоном присутствует.
Нужно констатировать удивительное единство форм живописи, музыки и литературы в искусстве французского рококо. В том же году, что были созданы эти рисунок и картина, великий Франсуа Куперен опубликовал свой второй сборник клавесинных пьес, многие из которых им созвучны.
Джованни Баттиста Тьеполо является самым крупным венецианским художником XVIII века. Быть может, наиболее лирическими среди его произведений были картины, иллюстрирующие историю Армиды и Ринальдо — героев поэмы Торквато Тассо «Освобожденный Иерусалим» (1581). В них художник пытался создать стиль, визуально соответствовавший возвышенной поэме. В причудливо-фантастических рассказах о Первом крестовом походе 1099 и захвате Иерусалима Тассо воспел христианского рыцаря Ринальдо и очаровательную колдунью Армиду. Тьеполо хотел передать в своих работах идею борьбы любви и чувства долга.
Изыскания последнего времени привели к заключению, что полностью живописный цикл состоит из одиннадцати картин: четырех основных с разными сценами Армиды и Ринальдо (в их числе чикагская) и семи декоративных — трех овальных (Национальная галерея античного искусства, Рим) и четырех узких вертикальных (Национальная галерея, Лондон). Цикл был задуман для украшения одного из залов венецианского дворца семьи Корнаро — «Малого зеркального зала». Его «зеркальность», по-видимому, обусловила выбор сюжетов, в которых важную роль играет зеркало. Здесь следует прочесть фрагмент названной поэмы (XVI, 17–23), где говорится, как воины вышли на влюбленных, расположившихся в тени деревьев на берегу озера. Пристально вглядываясь в глаза любимой и видя в них свое отражение, Ринальдо при этом держит перед ней зеркало, которое она вложила ему в руку. Так каждый зрит свой собственный образ в момент любовного экстаза: он пылает страстью, «рабством горд», она «гордится властью».
На данной картине изображен момент, когда чувство долга берет верх над любовью, и Ринальдо отправляется в опасный путь, покидая Армиду.
В шести небольших, живо написанных картинах, экспонирующихся в музее в виде полной серии, Гойя запечатлел нашумевшую в 1806 историю поимки страшного испанского бандита Эль Марагато. Ее героем стал святой отец Педро де Сальдивиа, монах францисканского ордена в Оропеза, недалеко от Толедо. Подробности того, как монаху удалось обезвредить грабителя, напечатали многие газеты, происшествие стало сюжетом баллад и памфлетов.
После побега из тюрьмы Эль Марагато два месяца копил средства и добывал оружие, затем вновь отравился к добропорядочным гражданам, чтобы грабить их. К святому отцу рецидивист пришел с ружьем (первая картина), а к пятой сцене серии оно оказалось у монаха. Концом истории, не запечатленным Гойей, было публичное повешение Эль Марагато.
Серия мастерски написана быстрой кистью, так, словно предназначалась в качестве иллюстрации для газетного репортажа. Шесть картин представляют отдельные моменты истории, наподобие кадров фильма-боевика (если не уподобить серию комиксам и не счесть ее первым опытом в этом жанре).
