Четыре туберозы - [90]

Дни шли за днями. Каждая минута была дорога. Ведь ночь-старуха не дремлет и зорко караулит души живых!

* * *

И вот пришла она, тихая ночь, в бархатно-чёрном покрове. Тихо ступала она по полям и лесам и тихо подкрадывалась к домику отца Антония. Слыша её шаги, люди испуганно выглядывали из окон и, никого не видя, говорили взволнованным шёпотом:

«Это так!! Никого нет!! Это показалось!! Это ветер!!»

«Ну, а если вправду кто-нибудь прошёл?!!..» — настаивал какой-нибудь безумец.

Но никто не отвечал ему, и только плотнее запирались ставни…

* * *

Перед отцом Антонием горела свеча. Он сидел за столом и вырезывал ножом из дерева статуэтки святых. Он любил это занятие. Дверь скрипнула. Вошла Элеонора, бледная, трепетная. Она подошла к Антонию и страстно прижалась к нему.

Потом ещё и ещё раз. Вот прильнула и замерла…

Когда она отошла от него, тихо откинулся он на спинку стула и свесил голову назад. Из его горла текла широкая струя чёрной крови…

Элеонора стояла и смотрела на него без слов.

Белая статуэтка Богоматери была в кровавой, ярко-алой мантии. Но лицо осталось белым.

Тихо падали слова:

«Теперь я такая же грешная, как ты, и пойду с тобою в ад. И мы не расстанемся никогда, никогда…».

* * *

Несколько месяцев спустя на городской, людной площади, под шумные крики толпы, палач рубил большим топором красивую, маленькую голову Элеоноры…

* * *

В далёком царстве света, где всё взвешивают, всё понимают и всех беспредельно любят, шло великое ликование.

Две души, освобождённые от земных оков, наконец вспомнили то, что забыли на земле…

О НЕЙ

В эту ночь было темно, — темно.

Я был забыт — один.

На меня глядело окно

И ряд небывалых картин.

Говорил я сам с собой, — с собой.

Я думал, мечтал об ней:

Был свод небесный тогда голубой,

А теперь я среди теней.

И мечтать я как-то устал, — устал.

Я забылся в глухой темноте.

Кто-то тихо меня ласкал,

Наклонялся к моей мечте.

Загоралась мечта за мечтой, — мечтой,

И плыла в беспредельный простор:

Я мечтал всё об ней, об той —

И по мраку скользнул метеор…

И тогда, о, тогда я узнал, — узнал,

Что скоро, что скоро я с ней,

Что поставил я ей пьедестал

Между светом и царством теней.

Что я буду мечтать без конца, — конца,

Между светлыми духами снов,

Что мы станем у трона Творца,

И будем стоять без оков.

Малаховка 1904. Лето

НА СКАЛЕ

Весь закованный в сталь

Он стоял на вершине скалы.

Но выше его клекотали орлы

И взор устремляли в тревожную даль,

В низинах карлы плелись,

Рубили холодный гранит,

Угрюмо взирали на высь

И пот утирали со старых ланит.

Он клёкотом кликнул орлиным,

К себе призывал…

В воздухе синем

Голос дрожал…

Но карлы не шли.

Ответили смехом.

Ответы их эхом

До выси дошли!

И он задрожал

И угрюмо поник:

Теперь он знал,

Что он старик.

Но спустились орлы

К его ногам.

У подножья скалы

Клекотали там…

ДЕДУШКА

Голос

Дымит камин.

В розовом свете

Ряд запылённых картин.

Дедушка

Слушайте, дети!

Везде была тоска…

Голос

Кто-то плачет, дрожит…

Под напором ветра доска

О забор стучит.

Дедушка

В небе горела звезда,

Красна, как огонь.

Зачем вы дрожите всегда?!

Детей не тронь!

Возвышался ряд могил,

И чернели они.

Кто-то лампады гасил.

Голубые горели огни.

Мама

На кресле старый дед

Лепечет в ночной тишине.

Он видел десятки лет:

Их вновь проживает во сне.

Голос

Под напором ветра доска

Об забор стучит.

Стукнула чья-то рука!

Дети

Дедушка! Дедушка спит?!..

Голос

Завыл под окнами пёс.

Холодный ветер пошёл.

Кто-то что-то унёс!

Кто-то кого-то увёл!

ИОГАННЕС ФОН ГЮНТЕР (JOHANNES VON GUENTHER) МАГ [148] Драматическая фантазия в одном акте **

Теперь мы видим как бы сквозь тёмное стекло, гадательно, тогда же — лицом к лицу…

I Коринфянам, XIII. 12.

Лица:

действующие на сцене

Маг

Женщина

действующие в картине

Ландскнехт

Француз-наёмник

Девушка горожанка

Девка

Хор студентов

^{Время и место: XVI век, в Германии.}

^{Маг сидит один в своём покое. В окне горит алый вечер. Покой строг, как книги в нём. На заднем плане завеса тяжёлой тёмной ткани скрывает остальную часть комнаты.}

Маг. О Любовь, тайна тайн, что ты? Цветок ли ночи, или ангел дня? Или больше? Я — царь красоты — как одинок я в своём могуществе; в загадке жизни ты, Любовь, — разгадка, но как познать тебя? Я ищу, числю и пытаю напрасно; ни числа, ни высокое искусство магии не помогают. Как примирить мне, мудрому властелину, тебя, о повелительница Любовь, со страстями жизни?

^{Он читает свиток:}

«Итак, скажите мне, есть ли узы между людьми, более святые, благие и надёжные, чем обоюдная любовь? Когда же у двоих одно деяние и одно хотение, и в двух телах одна мысль и одна душа… всю жизнь свою любят они друг друга и разлучаются только смертью, так что даже смерть не порывает любви их!

Славьтесь вы, женщины, несущие Любовь нашим тёмным и отчаявшимся душам, ибо без вас мы были бы беззвучны, как колокол без языка. Ибо жена — создание Божие, достойное великолепие Его, что легко познаётся из прелести её и дивной чистоты. Ибо красота сама по себе не что иное, как отблеск света Господня и лика Его, сияющий во всех прекрасных вещах, и Бог избрал жён, чтобы исполнить их красотой… и они наделены такой красотой, что красота эта несказанна, и тот, кто не хочет считать этих созданий за истинные дива, тот воистину ничего не видит с открытыми глазами… Но в этом не будет недостатка; она должна быть любимой… и кто не делает этого, тот лишён всех добродетелей и милостей Божиих, лишь любовью женщины он может спастись».