Четыре с половиной - [4]
— На этом поприще мы с ним и познакомились двадцать годов назад.
— Когда он сидел?
— Нет, перед этим. Я вел его дело.
Она теперь повернулась к нему, и дымчатые какие-то глаза стали шире.
— Вы его и посадили?
— Посадил. Аркадий, ты разве не знал эту историю?
— Нет.
Захотелось еще глотнуть, но человек решил досказать.
— Фарцовка. А где фарцовка, там часто валюта. С валютой — это двенадцать минимум. В начале восьмидесятых он к нам попал. Тогда никаких снисхождений. Он, помнится, тихо так проговорил: «Мать не доживет».
Человек мотнул головой, взял стакан, еще раз мотнул и выпил тремя глотками.
— Хе, мне закрывать уже дело, заключение писать, я даже ему потом не рассказывал — всю ночь не спал. Мы ж людей научаемся видеть. Другой на три года напакостит, а задушить бы мерзавца. А тут вижу, совсем не гнилой человек. И можно переквалифицировать на семь. С нарушениями, конечно. Но можно. Ну, где семь, там и пять через условно-досрочное.
Человек посмотрел на стакан, выпитый слишком быстро.
— Вот такие дела.
Что-то пробежало сразу между тремя, сообщившись через внутренний телефон, и человек понял это вроде комплимента в свой адрес.
Женщина вдруг энергично допила свой бокал.
Гость встал.
— Вам налить, Елена?
— Если можно... — она немного смутилась.
— Да, «Абрау-Дюрсо».
Он направился к бару, а мужчины и женщина, будто спрашивая друг друга, обменялись торопливыми взглядами.
— Так когда похороны?
— Вы присядьте, пожалуйста, Сергей Петрович, — попросил в ответ молодой человек.
— Ну, сейчас вот налью.
Он вернулся со стаканом темно-красного и светлым с пузырьками бокалом.
— Прошу вас, сударыня.
— Спасибо.
Послышалось движение в глубине зимнего сада от возвращавшегося четвертого родственника, чей недопитый стакан с белым вином стоял рядом, приехавший повернул в ту сторону голову — он только слышал от покойного о существовании сводного брата, но никогда его здесь не встречал, — однако, минуя деревцо с темно-зеленым стволом и красноватыми листьями, явился Алексей.
— Добрый день. Я хотел узнать, не требуется ли от меня чего? Сергей Петрович, вещи у вас в комнате.
Племянник Аркадий ответил за всех, что не требуется, а старший охранник вежливо сообщил что и так все знали — в случае необходимости достаточно позвонить. Домик охраны находился тут же на территории.
— А где ваш четвертый родственник? — приехавший спросил больше для разговора. — Подскажите, заодно, как его величают.
Племянник стал стряхивать пепел, двоюродный брат решил отхлебнуть, пауза, непонятно отчего, затянулась.
— Он умер, — тихо проговорила женщина.
Человек недоверчиво посмотрел — неуверенный, что не ослышался. Взгляд перешел с женщины на соседний бокал.
— А это вот чьё?
— Его.
Даже менее значительные события требуют кое-каких подробностей, это написалось на лице человека — его левая бровь сдвинулась вверх и застыла.
— Э, позвольте мне, — начал двоюродный брат.
После этого он захотел вздохнуть, захотел откинуться на спинку кресла — то и другое не получилось.
— Мы незадолго перед вами сидели тут, обсуждали, ну, вы сами понимаете.
— Ни черта пока что не понимаю.
— Да. Мы обсуждали, так сказать, ситуацию.
Говоривший испытывал нехватку слов.
— Он почувствовал себя плохо?
— Нет. То есть, да. — Рука показала на кресло: — Он умер.
— Вот здесь? — Человек тоже показал на кресло: — Ни с того ни с сего?
— М-м… в каком-то смысле.
— В смысле мгновенно, — добавила женщина
Почувствовалось, ее очень раздражает начало, но она не знает еще, что с этим делать.
Сам собой напрашивался вопрос:
— А куда вы дели труп?
И племянник заспешил вступить в разговор:
— Сергей Петрович, не подумайте чего-то дурного. Труп мы отнесли в подвал, там есть холодильная камера.
— Граждане, если имеется труп, то должна быть и милиция.
Сразу же попытались сказать все трое.
Прежде всего, что не нужно спешить, надо подумать «как лучше», разобраться и… женщина сформулировала, наконец, в более отчетливом смысле:
— Мы все трое являемся наследниками второй очереди. По завещанию...
Гость, чтобы не выслушивать, поднял руку:
— Алексей мне про завещание уже рассказал, — все, глядя на него, замолчали. — Только что вас смущает?
— То, что нас всех арестуют к хреновой матери.
— Подожди, Аркадий, — начала его жена, но тот не стал ждать и, отправившись к бару, довел мысль до конца: — Обвинят, и мы получим шиш вместо наследства.
Судя по всему, он выразил главное, так как другие к этому ничего не добавили.
— А что может произойти, если вы его не убивали?
Центр вопроса отчетливо слышался в первой, а не второй его части, двоюродный брат, тем не менее, глядя человеку в глаза, испуганно закачал головой и даже отвел от себя такое руками.
— На вас, Владимир, никто пальцем не тычет, — недовольно сказала женщина в ответ на подчеркнуто персональное отмежевание, — но в завещании есть что-то вроде коллизии. — Она посмотрела на гостя: — Это так на юридическом языке?
— Ну в общем, правильно.
— Мы не убивали, но ситуацией могут воспользоваться.
— Кто, например?
— Сергей Петрович, мы живем в бандитской стране — вы это отлично знаете. Да хоть коллеги ваши. Да кто угодно.
Волнение в ее глазах вдруг исчезло и появилась пристальность.
Двое друзей, прибывших в ранний осенний сезон на охоту в глухой уголок Аляски, к счастью, — великолепные стрелки. Но их пули не могут достичь кровожадного существа, уничтожившего за короткий срок нескольких человек. И хуже всего, невозможно понять, что это такое. А помощи ждать неоткуда. Люди посылали в космос собак и обезьян. Чем может оказаться для нас безобидный на чьей-то далекой планете зверек?
Захватывающий интеллектуально-психологический детектив. Приступая к расследованию убийства владельца крупного фармацевтического предприятия — мог ли Дункан предположить, что придется вникать в историю христианства и совершить экскурс в область Непознанного?..
Эскадра во главе с американским суперкрейсером после военного эксперимента в центральной Атлантике двинулась домой. Но неожиданное исчезновение задержавшегося на месте судна заставляет вернуться. Что-то странное и одновременно страшное начинает твориться в этом регионе. Гибнут люди и сбит палубный истребитель, трагедия ожидает чудесный курортный остров. Новое оружие русских или китайцев? Страшное разбуженное экспериментом в пучинах неизвестное морское чудовище? Разгадка приходит с опозданием. Страшный и неуловимый враг начал тотальную войну.
Убийство на территории хосписа расследуется пожилым лейтенантом и его молодым помощником. Убитый — хозяйственный поставщик хосписа, человек с изрядным криминальным прошлым. По ряду косвенных признаков опытный лейтенант приходит к выводу, что это месть. Но ее цена — собственная жизнь мстителя. Которую, может быть, удастся спасти? И не дать искалечить судьбу еще одному человеку?
Пожилой лейтенант, оставив свое место помощнику, уходит на пенсию и открывает частное детективное агентство. События быстро сводят их в совместном расследовании убийства главы крупного концерна. Узкий круг подозреваемых, каждый из которых в большей или меньшей степени имеет мотивы. Сюжет построен по принципу замкнутого пространства. Круг еще больше сжимается из-за неожиданного второго убийства. Один из подозреваемых «выбывает», ломая уже наметившуюся следственную схему. Кто-то из оставшихся трех — наверняка убийца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения, включенные в книгу, относятся к популярному в Испании жанру социально-политического детектива. В них отражены сложные социальные процессы в стране в период разложения франкизма. По обоим романам в Испании были сняты фильмы.
В настоящий сборник под общим названием «Убийство на почве любви» вошли три романа: «Не сердись, Иможен», «Овернские влюбленные» и «Вы помните Пако?».
«Стюардесса с тележкой медленно пробиралась по узкому проходу салона, обслуживая пассажиров; она непринужденно с ними беседовала, некоторые заметно хотели занять ее время больше, чем им было положено по стоимости билета. Теперь-то Саша Кошкин будет знать, что регистрацию на самолет нужно проходить как можно раньше, чтобы получить местечко в посадочном талоне поближе к креслу стюардессы, а то он, по своей неопытности, не торопился, перед полетом сидел в буфете и разминался красным вином…».
Главная героиня книги молодая и амбициозная Жанна, концертный директор новой попсовой московской группы «Мэри». Дебютные выступления этой группы запланированы в одном из самых лучших концертных залов столицы, а по городу уже развешаны яркие баннеры: «Мэри» — скоро все офигеют!» И незадолго до концерта одну из участниц коллектива находят мертвой на крыше многоэтажки со всеми соответствующими ритуальному убийству атрибутами: дьявольской пентаграммой и странной запиской, текстом из Откровения Иоанна Богослова: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри…». За первым убийством следует второе, третье, четвертое… И ни у кого уже не остается сомнений, что в столице орудует новый серийный маньяк убийца, последователь одного из древних, поклоняющихся дьявольским силам, культов. И Жанна еще не знает, что во всей этой жуткой истории ей уготована совершенно особенная роль.
В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации по пьянке проговаривается про "неучтенку" не тому собеседнику. Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала, бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы... На пути у врагов становятся отставной украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.
История одного из самых жутких – и самых странных – серийных убийц XX века. Еще до ареста пресса прозвала его «Зверем из Биркеншоу». Питер Мануэль был обвинен в убийстве по крайней мере семи человек (вероятно, их было гораздо больше). Он стал одним из трех последних преступников в Шотландии, казненных через повешение.…Уильям Уотт, обвиняемый в убийстве всей своей семьи, стремится оправдаться – а заодно выяснить, кто же на самом деле сделал это. Только одному человеку известна правда. Его зовут Питер Мануэль, и он заявил, что знает, где находится пистолет, из которого расстреляли жену, дочь и свояченицу Уотта.