Четыре путешествия на машине времени (Научная фантастика и ее предвидения) [заметки]

1

В современной терминологии различают футурологию (как конкретный социально-исторический феномен, возникший в середине нашего столетия в буржуазном обществе и представляющий собой скорее ответвление обществоведения, определенный социальный заказ, нежели собственно науку) и прогностику.

2

Индивидуальные показатели колеблются от 0,8 (у известного изобретателя Чарлза Кеттеринга, которому принадлежат слова: "Сфера моих интересов — будущее, ибо остаток моих дней я намерен провести именно там") до абсолютного нуля — буквально: 0,000(0) — у Генри Форда, которого не обвинишь в косности.

3

А вот образное сравнение писателя-фантаста Дмитрия Биленкина: "По-моему, дело, скорей, выглядит так: если уподобить интеллект машине, то знание — это топливо, логика — передаточные шестерни, а воображение — мотор. Все одинаково важно, поскольку одно без другого работать не может". Что тут добавишь?..

4

Частичные попытки, впрочем, предпринимались. Например, в 1969 году сотрудница библиотеки конгресса США Нэнси Гамарра опубликовала любопытный доклад, распространенный в качестве справочного пособия: "Ошибочные предсказания и отрицательные заключения экспертов, касающиеся сфер исследовательской деятельности, территориальной экспансии, научного и технического развития". Широкую панораму "затмения светил" нарисовал Артур Кларк в своей книге "Черты будущего". Ну и, наконец, популярные журналы — обычные поставщики подобной "пестрой смеси"…

5

Романтик романтика заметил. В февральском номере за 1927 год Гернсбек посвятил Годдарду редакционную статью; в ней воздавалось должное упрямцу-инженеру. Редактор научно-фантастического журнала оказался прозорливее своих коллег из журналов специальных: "Подобно тому, как ранее специалисты с пренебрежением отвергали летательные аппараты, сейчас отвергается идея космического полета"! Если когда-то создадут Музей науки, в нем нужно зарезервировать место и для этого номера "Удивительных историй".

6

О том, что на открытие объемной голографии лауреата Ленинской премии Юрия Денисюка натолкнул рассказ Ефремова, известно, пожалуй, всем любителям фантастики. Но вот в одном из номеров журнала "Известия АН СССР. Серия биологическая" за 1963 год академик В. В. Парии с соавтором замечают, что проблема анабиоза получила наиболее подробное освещение не в научной литературе, а в произведениях фантастики. И сколько еще таких примеров!..

7

На Востоке же "полеты" продолжались. Первым, кто поднялся в воздух с помощью прирученных орлов, привязанных к паланкину, был царь Кей-Кавус, герой поэмы классика персидской и таджикской литературы Фирдоуси "Шахнаме", написанной в X–XI веках. Об этом эпизоде в поэме сообщается вскользь, но вот любопытная деталь: "Вскоре дивы вновь совратили Кавуса с истинного пути и надоумили его подняться в небо, дабы познать тайны мироздания". Все указано точно: и что за импульс двигал смельчаком, и насколько греховным и злонамеренным было такое желание.

8

Есть основания предполагать, что она фигурировала в качестве "вещественного даказательства: " на последующем процессе над матерью самого Кеплера, обвиненной в колдовстве…

9

Журнал "Вокруг света" уже через год опубликовал роман в своем "научном приложении" (как статью, анонимно!).

10

"Правда в романе "Необыкновенные приключения русского ученого" (1899) Ле Фор и Графиньи описали "пушку" природную: лунная экспедиция стартует к Луне в снаряде, выпущенном из жерла действующего вулкана Котопахи в Южной Америке…

11

Так, по крайней мере, казалось до последнего времени. Но вот в одном из интервью известный советский конструктор, член-корреспондент Академии наук СССР Б. В. Раушенбах сослался наряду с книгами Жюля Верна и на сочинение Эро, также, по словам ученого, определившее его судьбу.

12

3абавно, но в русской литературе первым упомянул "спутник"… Федор Михайлович Достоевский! В разговоре Ивана Карамазова с чертом есть такая фраза: "Что станется в пространстве с топором?.. Если куда попадет подальше, то примется, я думаю, летать вокруг Земли, сам не зная зачем, в виде спутника".

13

У французского писателя вообще оказалась необычно "легкая рука" на негуманоидных пришельцев. В позднем романе "Смерть Земли" (1910) он рисует впечатляющую картину того, как занесенная из космоса особая ферромагнитная жизнь в конце концов эволюционирует и вытесняет земную органику…

14

Личная судьба ранних пионеров космонавтики сложилась по-разному, Кондратюк погиб в 1942 году в рядах ополчения под Москвой, а Тихонравов строил "катюши". И в те же годы фон Браун и Оберт работали в Пенемюнде, готовили для Гитлера снаряды-ракеты "фау" — об этом тоже нужно помнить…

15

Первенство Смита не бесспорно: в один месяц с его романом в другом журнале вышла повесть Эдмонда Гамильтона "Сталкивающиеся светила", действие которой также развертывается уже в галактической шкале. Но по популярности это произведение намного уступает "Жаворонку"… Кроме того, полет за пределы Солнечной системы описан в 1924 году советским фантастом Виктором Гончаровым (в романе "Межпланетный путешественник"). Но то была откровенная пародия — так что остается Смит…

16

Ранняя американская фантастика эту тему вообще инстинктивно избегала (кроме знаменитой "Алой чумы" Джека Лондона, вышедшей в 1912 году, больше нечего и вспомнить). В начале века американцы, завороженные перспективами, которые сулил грядущий век прогресса, были полны оптимизма, притуплявшего столь естественные для научной фантастики прозорливость и скептицизм. Тем тяжелее оказалось похмелье…

17

В оригинале игра слов: pollution означает и "засорение", и "осквернение".

18

Мы еще поговорим об этом подробнее в последней главе, сейчас же обратим внимание на один-единственный штрих, имеющий отношение к теме нашего путешествия. Известно, что если отпилить тонкий круг от ствола дерева и положить его в конверт с фотобумагой, то вскоре на ней появятся траурные кольца, соответствующие как раз сорок пятому году. Деревья Земли помнят о первом ядерном взрыве…

19

Да и кто теперь решится судить, что в природе полезно, а что вредно: 40 % всей современной фармацевтической промышленности дает нам природа, однако лишь ничтожная часть растений до сих пор проверена на возможные целебные свойства.

20

Напоминаем читателям, что речь пока идет о фантастике западной, о советской речь пойдет позже.

21

В США гордятся тем, что после прибытия в Новый Свет первопоселенцев из Европы колония, обосновавшаяся на берегу Массачуссетского залива, уже в 1647 году приняла обязательное постановление о предотвращении загрязнения Бостонской гавани. Однако спустя два столетия президент Грант наложил вето на законопроект об охране американских бизонов — первый в истории документ об охране какого-либо вида диких животных. Дело в том, что охотники на бизонов оказались более решительными и эффективными, чем регулярные войска, истребителями — не бизонов, нет! — индейцев.

22

В том же году в США вышел роман Чарлза Эйнштейна "День, когда в Нью-Йорке стало сухо", в котором описаны последствия засухи, свалившейся на город в недалеком будущем. Но прошло 16 лет, и зимой 1981 года в Нью-Йорке действительно было объявлено чрезвычайное положение из-за нехватки воды…

23

Роман начинается газетными вырезками, сообщающими об опытах энтомолога д-ра Варвика Керра, который в 1965 году вывел новый вид "сверхпчелы" (фактически он просто внедрил африканский вид в Бразилию). В результате появились те самые пчелы-мутанты… Самое страшное, впрочем, что такие эксперименты действительно имели место, о них рассказывается, например, в научно-популярной книге Энтони Поттера "Пчелы-убийцы" (1977).

24

Можно вспомнить и о том, что в утопических фрагментах "4338-й год. Петербургские письма* (1840) Владимира Одоевского описывается техническое могущество землян отдаленного будущего, предотвративших столкновение Земли с кометой…

25

Тут помогло могущественное американское кино. Для миллионов кинозрителей, слыхом не слыхавших о романе Мэри Шелли, образ Франкенштейна ассоциируется прежде всего с демонической маской, созданной актером Борисом Карловым.

26

В научной фантастике оно не приживалось вплоть до сороковых годов. Оксфордский словарь указывает в качестве первого литературного источника роман Клиффорда Саймака "Время, туда и обратно", вышедший в 1951 году. Однако десятилетием раньше Эдмонд Гамильтон, создатель авантюрной серии о супермене Карте Ньютоне ("Капитан Будущее"), так описывал друзей героя: "Грэг, гигантский металлический робот; Ото, искусственный андроид, и престарелый Саймон Райт, супермозг, живущий в специальном сосуде…"

27

О литературоведческих работах по научной фантастике и говорить не приходится: практически ни одна не обходится без упоминания о "Франкенштейне" и "Големе". Но вот и эссе Норберта Винера "Творец и Робот" в оригинале называлось "Корпорация "Господь и Голем"…

28

Интересно, что азимовские "этические" роботы были предсказаны намного раньше — в романе известного голландского писателя-фантаста Белькампо (псевдоним Г. Викерса) "Вурландия" (1926). Но этот роман не переводился на другие языки.

29

В русском переводе "роботехника".

30

Религиозная символика азимовского цикла вообще лежит на поверхности. Во-первых, это сами формулировки Трех Законов, а во-вторых, фамилия героини — Келвин, которая по-английски пишется так же, как и Кальвин…

31

Вспоминается вставной эпизод из романа Лема "Возвращение со звезд". Вышедшие "в тираж" роботы, не желающие погибать, относятся к людям, как древние эллины — к своим богам. Взаимоотношений в полном смысле слова нет, есть два "непересекающихся" мира, жители одного поклоняются обитателям другого, да и подражают в чем-то… Но каждый мир живет своими заботами, по собственным законам. Вот так, "росчерком пера", Станислав Лем закрыл если не всю дискуссию о проблемах взаимоотношений человека и робота, то весьма существенную часть ее.

32

Позже обнаружился настоящий "отец ЭВМ" — болгарин по национальности, Джон Винсент Атанасов, построивший первую машину между 1937 и 1942 годами. В то время он пытался заинтересовать своим проектом ученых и бизнесменов и — вот ирония судьбы! — в 1940 году получил отказ из будущей "фирмы компьютеров № 1", ИБМ. Отказ кончался словами: "…фирма никогда не станет осваивать электронный цифровой компьютер в своем производстве"!

33

Карл Саган как-то заметил: "Межпланетная станция "Викинг" имеет наружный скелет, множество присущих насекомому воспринимающих органов и наделена интеллектом, примерно равным интеллекту стрекозы… Создание механизма, обладающего интеллектом насекомого, может показаться не таким уж большим достижением. Однако природе понадобилось на это 4 миллиарда лет. Мы исследуем космос меньше одной стомиллионной части этого времени…"

34

Технически фильм для своего времени был сделан отлично. Много в нем прекрасных находок — чего стоит хотя бы первый киноробот! Но что касается сюжета, то тут картина получила целый спектр оценок, вплоть до… "идиотская" (Уэллс!). Фальшивая "сцена братания" в финале (восставшие рабочие и хозяин Метрополиса мирно жмут друг другу руки) — увы, не единственная ложка дегтя в этом раннем кинофантастическом шедевре.

35

Разумеется, "роли" в научной фантастике (как, впрочем, и во всей остальной художественной литературе) разыгрывают люди. Однако на отдельные научно-фантастические проблемы, случается, ложится не меньшая нагрузка, чем на героев во плоти и крови, — в каком-то смысле, у проблем появляется свое "лицо". Если мы говорим о роботах в фантастике (и относимся к ним, как к своеобразному "коллективному герою"), то о компьютерах в фантастике этого сказать, по-моему, нельзя…

36

А фантастов уже тревожит мысль о неронах, которым попадут в руки новые "спички" — генетическое оружие, геологическое или какое еще… В "Инее на пальмах" (1951) Георгий Гуревич писал о том, что любое по-настоящему глобальное оружие абсурдно именно в виду своей "глобальности", сводит на нет саму идею военного превосходства: раскачав био-, эко - и геосферу планеты, человечество обрушит на себя слепой гнев потревоженной природы, не разбирающей "наших" и "не наших". Однако и через двадцать лет (повесть Геннадия Прашкевича "Мир, в котором я дома", 1972), и через тридцать (повесть Евгения Велтистова "Ноктюрн пустоты", 1982) не утихает тревога.

37

Социально ответственными гражданами Земли воспитывает прогрессивная фантастика и своих читателей: в декабре 1981 года, например, венгерские клубы любителей фантастики за десять дней собрали тысячи подписей под воззванием против ядерной опасности. А первые семинары в Перми, Свердловске и Ростове-на-Дону аналогичных советских клубов прошли под одним и тем же девизом "Фантастика в борьбе за мир и прогресс человечества". И таких примеров все больше.