Четыре года в шинелях - [11]

- В гостях у тещи? За тридевять земель от фронта? Немедленно выставить охранение.

В другой деревне шумит майор Ганоцкий, командир 1190 стрелкового полка. Он нарвался на выпившего командира роты и дал волю своему возмущению.

Тыл есть тыл. Марш есть марш. Люди остаются людьми.

А война свирепеет. И мороз тоже. Нельзя поддаваться настроению.

Проходим Пошехонье-Володарск. Потом мимо Рыбинского водохранилища. За пешими тянутся обозы.

Опять ночуем в деревнях. Нас угощают свежей рыбой. Узнаем радостную весть: возвращен захваченный немцами Ростов, разгромлено четыре дивизии.

- Начинается, - говорит наш начальник штаба старший лейтенант Григорьев.

Он, как всегда, чисто выбрит, с тщательно оберегаемыми бакенбардами. И, как всегда, бодр и деятелен.

Весть об освобождении Ростова разносится по всей дивизии. Восторг вызывает освобождение Тихвина.

- Так мерзавцев, так их в хвост и в гриву, с юга и с севера, - потирает руки начальник артснабжения полка неутомимый Илья Кернес.

Он, арсеналец, очень переживает отсутствие пушек, ждет со дня на день и никому не показывает своего беспокойства. Наоборот, на людях держится храбрецом, суетится, что-то делает и даже балагурит.

Еще одна новость: Япония без предупреждения объявила войну Америке. Ось Берлин - Токио - Рим действует. Америка за нас. И Англия тоже.

- Но нам от этого не легче, - философствует Саша Белослудцев.

Новость почему-то не очень беспокоит солдат. Они равнодушны и к Америке, и к Англии. В данном случае, наверное, долг платежом красен.

Пятнадцатого декабря доходим до Череповца. Здесь застают нас сообщения о наступлении наших войск под Москвой. Наконец-то! Солдаты подкидывают над головами шайки, кричат "ура!".

Неимоверно возрос спрос на дивизионную газету "За Родину". До сих пор она была не очень-то популярной. А тут, что ни день, атакуют редакцию:

- Давайте новости!

Наши газетчики-печатники раздают листки прямо из-под машины. Им это приятно делать, от них разносится по дивизии эликсир бодрости.

Нашими войсками освобождены Яхрома, Солнечногорск, Истра, Михайлов. Шестнадцатого декабря наши вышвыривают немцев из Калинина. Вот когда оправдались догадки младшего лейтенанта Васильева. Вот когда наступает наш час.

Мы стоим в Череповце. Живем фронтовыми событиями. Получили, наконец, полушубки, валенки, ушанки, варежки. Облик дивизии сразу изменился. Приосанились, подтянулись солдаты. Молодцами выглядят офицеры. И разговоры пошли другие. И настроение стало иным.

Скорей, скорей на фронт. Вдогонку за отступающим противником. Не давать ему передышки. Резать его коммуникации. Окружать в лесах. Вышибать с ходу из городов.

Гремит по фронту слава подмосковной панфиловской дивизии. Все склоняют головы над прахом двадцати восьми героев ее, заслонивших своей грудью последние подступы к столице.

Узнал народ и о сибирских стрелках и конниках генерала Доватора. Узнал о московской школьнице комсомолке Зое Космодемьянской. Пора браться за дело и нашей дивизии.

Эти мысли владеют каждым бойцом и командиром. Они поддерживают высокий боевой дух. Вот когда наступил праздник для политработников. Не ленись только, не мешкай, зажигай сердца солдат глаголом.

- Вот теперь я понимаю, - вскидывая голову, горделиво говорит мне Николай Корепанов, острый на язык политрук минометчиков. - Теперь покажем себя и мы. Только бы скорей получить свои колотушки.

В полках началась боевая тактическая тренировка. Солдаты учатся отрывать снежные траншеи. Маскироваться на снегу. Блокировать отступающего противника. Дело идет весело.

Восемнадцатого декабря грузимся и через Рыбинск, Бежицу, Бологое, Лихославль, Торжок попадаем в Кувшиново, в пятнадцати километрах от переднего края. В дороге получаем долгожданную материальную часть. Новенькие, с густой заводской смазкой автоматы и карабины. Такие же пушки и минометы. Мы знаем - это подарок рабочего Урала и нашего родного Ижевска тоже. Родина не забыла своих сыновей. Сыновья не забудут Родину.

- Вот мы и дома, - сказал, вылезая из вагона, повеселевший Саша Белослудцев.

А ведь и в самом деле, пожалуй, мы приехали домой, на войну, где нам придется отныне обживаться прочно и основательно.

Бросок на передовую

Кувшиново - небольшой город. Здесь везде пахнет фронтом. Если в Ярославле были цветочки, то здесь, как говорят, можно было увидеть ягодки. На улицах тут и там зияли воронки от разорвавшихся авиабомб. У многих зданий были вырваны целые стены и крыши. В скрытых местах стояли замаскированные зенитки. Авиация противника методично и точно продолжала бомбить город.

Но город бумажников и деревообделочников продолжал жить и творить. Его собранность и спокойствие передавались и нам, по-настоящему еще не обстрелянным воинам.

В Кувшинове почти весь личный состав прошел через санпропускник. Нашлась прекрасная баня. Мылись под бомбежкой.

Дивизия вела последние сборы перед выступлением на передовые позиции. Солдаты уже, кажется, стали привыкать к авиационным налетам и не разбегались при появлении самолетов противника.

В полках изучалось и пристреливалось оружие. Артиллеристы получали и упаковывали в дорогу снаряды. Готовилась тяга для пушек.