Четвёртый Харитон - [30]
— Что же это такое? — опять спросил сам себя полковник. — Иван Иванович! — постучав в стенку своему помощнику, крикнул Кремнёв.
— Что-то не пойму толком… — тоже высунувшись из окна, глядя на дорогу, начал рассуждать Калитин Иван Иванович.
— Конница! Конница! — радостно закричал военком, прервав рассуждения своего помощника, и звякнул шпорами раз и другой, ударив каблуком о каблук. — Конница!
Полковник Кремнёв в прошлом пограничник кавалерист, он и поныне в торжественные дни надевает на сапоги серебряные шпоры. А призыв в армию молодёжи — торжество. Полковник сам в эти дни молодеет. Даже морщины на лице заметно сглаживаются. И глаза загораются.
— Молодцы! Эх, молодцы! — не унимался военком и тряхнул головой, вскинув седой чуб, прикрывавший белесоватый шрам от фашистской пули на левом виске.
— Откуда бы коннице? Тут эскадрон — не меньше, — недоумевал капитан.
— А кони! Кони! Что птицы! Земли не касаются! Летят! — ещё больше высунувшись в окно, кричал полковник.
Эскадрон конников, на рыжих белогривых конях с белыми лысинами до самого храпа, на полном аллюре мчался к военкомату. А над ним, над эскадроном, выше пыльного облака стрекотали три голубых вертолёта.
— Вешневодцы! Вот они откуда! Признаться, я ждал этого сюрприза от Василия Андреевича, — торжествовал военком. — Пошли на плац!
«Когда старая кавалерийская лошадь чует запах пороха, она рвётся в бой», — подумал капитан, любуясь своим начальником — бывалым воином — и радуясь вместе с ним.
II
На задней линейке широкого, будто поле, плаца выстроился вешневодский эскадрон: кони вскидывают головы, перебирают копытами, хлещут себя хвостами, отбиваясь от оводов.
Ребятам хочется спешиться, отпустить подпруги сёдел на своих вспотевших скакунах, да и самим поразмяться после такого пути, но строй есть строй…
— Эскадрон, смирно! — подал команду Василий Андреевич, завидя военкома, вышедшего на плац. — Харитон Харитонов! Рькь-ю, впе-рё-д!
Но то ли не расслышал последних слов команды своего наставника, то ли буйство овладело парнем, Харитон пришпорил Орлика, Орлик взвился свечой и пустился в такой галоп через плац навстречу полковнику, что земля задрожала и облако пыли прикрыло полуденное солнце.
Замер Василий Андреевич с поднятой рукой.
Замерли ребята, вытаращив глаза.
Замерли водители вертолётов на правом фланге строя. Кони замерли, перестав отйбиваться от оводов.
А Харитон летит и летит, а за ним серой лентой с вываленным на сторону из раскрытой пасти, будто красным лоскутом, длинным языком стелется Соболь.
Вот сто шагов до полковника…
Вот пятьдесят…
Вот тридцать…
— Не осадить Орлика! — «вырвалось у ребят.
— Пронесёт! — волнуются трактористы.
Закусив левый ус, молчит отец — Третий Харитон.
— Осадит… — наблюдая за всадником, уверенно сказал Василий Андреевич и опустил поднятую руку.
В пяти шагах от военкома на всём скаку конь вздыбился, потом как вкопанный встал на все четыре ноги, высоко вскинул голову, звонко фыркнул и, кося янтарными глазами, глядел на Соболя, который кубарем через голову катился впереди, не сумев остановиться так, как остановился на всём скаку он, Орлик.
— Осадил! — загудели ребята.
— Осадил! — удивились трактористы.
— Молодец! — только и сказал Василий Андреевич.
— А как же иначе? — подытожил отец и крутанул левый ус кверху, до самого глаза.
— Товарищ полковник! — приложив правую руку к головному убору и сжав натянутые поводья в левой руке, докладывал Четвёртый Харитон. — Допризывник Харитонов с конём Орликом и псом Соболем прибыл в ваше распоряжение!
— Добро, — ответил полковник, — спешитесь и сделайте проводку коню.
А на другом конце плаца командует Василий Андреевич:
— Вольно! Спешиться! Привести в порядок коней и себя!
III
— Я думал, что вы всем эскадроном на призыв прибыли, — рассуждал взволнованный полковник, крепко стиснул руку Василию Андреевичу, бывшему однополчанину по Отечественной войне. — Я бы их всех на Памир, на заставу «Семи героев» направил! Что ребята, что кони — надёжный замок для границы!
— На будущий год выполним ваше желание, — ответил польщённый похвалой Василий Андреевич. — А пока довольствуйтесь одним Харитоном Харитоновым. Разве не лих?
— Лих! Летит что сокол давеча на меня. Эх, думаю, растопчет, подомнёт под себя, не осадит вовремя. Но решил — ни с места. Ан нет, осадил коня, да как осадил. Чапаев — и только. А когда пройдёт пограничную подготовку, — воин, да ещё какой! А вот мой помощник… — полковник кивком головы показал на капитана, — говорит, что пора коня снять с вооружения армии.
— Ну что вы, товарищ полковник, это я так, иногда, в шутку, — покрывшись румянцем, смущённо ответил капитан.
— Гвардии старшина! — крикнул полковник Третьему Харитону, который вместе с сыном занимался проводкой Орлика.
— Я вас слушаю, товарищ полковник…
— Нет-нет, не надо ко мне, занимайтесь своим делом, только ответьте как танкист: когда мы спишем коня с вооружения армии?
— Когда не будет армии и не будет границ, товарищ полковник, — коротко ответил гвардии старшина.
— Слышали? — обратился военком к своему помощнику. — Это говорит не кто-нибудь, а говорит танкист, гвардии старшина, кавалер всех степеней ордена Славы Харитон Харитонович Харитонов.
ОТ АВТОРА Так сложилась жизнь, что с ружьём и спиннингом обошёл я почти всю страну нашу. Побывал я в карельских лесах и северной тундре, в степях Казахстана и в горах Тянь-Шаня, на Дальнем Востоке и на Сахалине, в Закавказье, в Крыму — да и где только не был. Много видел я зверя, птиц разных да рыб диковинных, а ещё больше людей хороших. Об этих встречах с людьми и рассказывается в этой книге.
Известный детский писатель, автор всеми любимых книг «Дядя Фёдор, пёс и кот», «Крокодил Гена и его друзья» с присущим ему юмором и авторскими комментариями рассказывает детям русские народные сказки.
Несмотря на "детскую" форму - определение в главные герои и помещение в центр сюжета кота Васьки - книга достаточно серьезно и подробно описывает фауну и работу сотрудников Каспийского заповедника (заповедника с таким названием нет, вероятно, речь идет об Астраханском заповеднике).Для младшего и среднего возраста.
Книга о детдомовском пареньке, на долю которого выпало суровое испытание — долгая и трудная дорога, полная встреч с самыми разными представителями человеческого племени. Книга о дружбе и предательстве, честности и подлости, бескорыстии и жадности, великодушии и чёрствости людской; о том, что в любых ситуациях, при любых жизненных испытаниях надо оставаться человеком; о том, что хороших людей на свете очень много, они вокруг нас — просто нужно их замечать. Книга написана очень лёгким, но выразительным слогом, читается на одном дыхании; местами вызывает улыбку и даже смех, местами — слёзы от жалости к главному герою, местами — зубовный скрежет от злости на некоторых представителей рода человеческого и на несправедливость жизни.
Содержание: 1. Вниз по волшебной реке 2. Меховой интернат.
Право на счастливый конец дается писателю не легко. Как и в жизни, в правдивых рассказах герои идут не гладкой, накатанной дорогой, а сами прокладывают себе путь. Им приходится бороться, переживать, пересматривать свою жизнь. Но если даже герой рассказа не успеет достичь того, о чем он мечтает, не успеет одержать победы, то перед ним раскрывается горизонт будущего и огонек надежды не гаснет.В правдивых и поэтических рассказах этой книги не всегда все кончается хорошо. И порой рассказы навевают чувство грусти.
В сборнике две небольшие повести «За журавлями» и «Мальчишки из Бубёнок». В них рассказывается о жизни сельских ребят в годы революции и Великой Отечественной войны.Из повести «Мальчишки из Бубёнок» вы, ребята, узнаете о маленьких партизанах — Пете Горохове и Сене Крылове, которые жили и боролись с фашистами в тылу врага, на временно оккупированной территории. В повести «За журавлями» показан тяжелый путь трех мальчишек в революцию.Автор повестей Алексей Дмитриевич Глебов родился в 1921 году на Смоленщине.