Четвертое сокровище - [52]

Ханако училась в начальной и средней школах Осака. Ее приняли в Кансайскую женскую школу, престижное заведение высшей ступени, которую она окончила одной из лучших, попав в десять процентов первых учеников. Высшие баллы у нее были по английскому и японскому. После средней школы она некоторое время посещала неполный Женский колледж в Киото. Записи за первый и единственный полный семестр ее обучения там — информация, полученная Кандо под видом университетского секретаря, которому нужно было конвертировать ее диплом, — показывали, что успехи у нее были весьма средними. Следующим из документов, связанных с ее жизнью, было свидетельство о помолвке с Тэцуо Судзуки в 1974 году, пять лет спустя. Они поженились в 1975-м, незадолго до ее двадцать третьего дня рождения. Ее жизнь ничем особым не отличалась, и, само собой, там не было ничего, что позволяло бы предположить, что она окажется в Америке.

Кандо отправился в Осака, где медленно проехал мимо дома Иида. Припарковался в квартале оттуда, в каком-то переулке. Глядя в зеркало заднего вида, он растрепал волосы, добившись профессиональной взъерошенности. Закрыв уши седеющими волосами, он сразу постарел лет на десять.

К дому Иида он прошел через калитку, позвонил. К двери подошла женщина — глаза у нее припухли, будто она недавно проснулась. Кандо заметил сходство женщины с фотографией Ханако — высокий лоб и скулы, большие глаза.

— Извините за беспокойство. Это дом Иида?

— Да.

— Я преподавал у Ханако в Женском колледже в Киото. Оказался поблизости и решил навестить ее. — Он слегка, не переигрывая, улыбнулся.

Лицо женщины не изменилось — на нем не отразилось ни подозрительности, ни любопытства.

— Ханако здесь больше не живет, — сказала она.

— О, очень жаль. Ну что ж, я предполагал, что такое может случиться. Прошло уже много времени. — Он улыбнулся женщине. Та в ответ не улыбнулась. — Мне было очень жаль, что она ушла из колледжа. У меня не было возможности ей об этом сказать. Меня тогда не было в Японии, долгий творческий отпуск. Недавно вернулся вот. — Не услышав вопроса «откуда», он продолжил: — Я был в Штатах, как они там говорят. В Америке. В Сан-Франциско, если точнее.

— Сан-Франциско? Она как раз… — Женщина не закончила фразу.

— Она в Сан-Франциско?

Когда веки женщины опустились, Кандо уже знал, что прав.

— Как жаль, что я не знал об этом. Было бы прекрасно с ней увидеться. — Он уже собирался сказать «какое совпадение» и спросить, что Ханако делает в Сан-Франциско, когда ее мать вдруг произнесла:

— Извините, мне нужно идти. — Она сделала шаг назад и закрыла дверь.

Кандо шел от своего офиса — кабинета на втором этаже трехэтажного здания недалеко от железнодорожного вокзала Киото — пешком. Лапшевня, где он обычно обеда! находился в квартале, забитом закусочными и сувенирными лавками, предназначенными для толп туристов, приезжавших в Киото.

В ресторанчике почти никого не было: основная масса обедавших уже опорожнила с хлюпаньем свои миски и вернулась на работу. Он сел за стойку. Хозяйка, женщина неопределенного возраста, принесла ему стакан воды и спросила, заказывает ли он как обычно. Кандо кивнул.

Он знал, что ему придется хорошенько потрудиться, чтобы найти Ханако, даже если она все еще в Сан-Франциско. Но попытки узнать еще что-то от ее родителей или мужа были бы слишком рискованными. Даже с матерые Ханако он уже дошел до предела.

Если она уехала в США, ей понадобилась въездная виза. Он не был хорошо знаком с правилами выезда за границу, но знал точно, что на въездных документах требуется указать место проживания. Получить такую информацию было нелегко.

Перед ним появилась миска лапши со свиной котлетой и маринованными овощами. Бульон щекотал ему ноздри ароматным паром.

Все, однако, оказалось проще, чем он думал. Он позвонил в визовый отдел Посольства США в Токио и представился доктором таким-то. Родители Ханако, как он пояснил официальным тоном, попали в автокатастрофу и лежат в коме. Ему нужно немедленно получить разрешение на операцию. Их дочь, Ханако, является их единственным ребенком, и только она может дать такое разрешение. Кандо сообщил, что выяснил ее местонахождение — Сан-Франциско, но не имеет никакой контактной информации. Через пять минут у него был адрес Ханако Судзуки, указанный на ее въездной визе.

Еще полтора часа у него ушло, чтобы найти номер телефона. Он позвонил, и Ханако Судзуки взяла трубку. Он представился клерком из японского консульства, проверяющим адреса для архива. Ханако ответила, что адрес правильный. Кандо также поинтересовался ее местом работы. Ресторан «Тэмпура-Хаус» на Пауэлл-стрит, ответила она.

Киото

Арагаки только-только закончил занятия каллиграфией, Как позвонил Кандо. Детектив сообщил, что недавно наткнулся на информацию, которая представит для него исключительный интерес.

— Исключительный интерес? — повторил Арагаки. — Не могу даже представить, что бы это могло быть. — Возможно, это какой-то телефонный торговец, подумал он.

— Вас интересует Тушечница Дайдзэн?

В голове Арагаки завихрились противоречивые мысли: уловка, чтобы отвлечь его от предстоящих состязаний; это какая-то ловушка. Но если это правда…