Четвертое сокровище - [48]

— Извини, что заставила ждать. — Она села в кресло за столом. — У нее начались боли — слишком сильные-она не могла работать.

— Вам пришлось отправить ее домой? — Тина не могла припомнить случая, чтобы мать пропустила смену.

— Она не могла нормально ходить, шаталась, как пьяная, — сказала Киёми и быстро добавила: — Конечно же, она не пила, это все болезнь.

Тина никогда не слышала, чтобы мать жаловалась — по крайней мере, на здоровье. Она, естественно, возмущалась по поводу мусора на улицах, которого с каждым годом становилось все больше, или шумных соседей сверху, или же граффити, изгадивших весь город. Но в ее собственной жизни, казалось, не было никаких проблем. Конечно, то была непритязательная жизнь: работа и Тина — вот и все. Именно этого она, казалось, хотела.

— У нее и настроение изменилось.

— Я тоже заметила.

— Какая-то угрюмая стала. Да, угрюмая. — Тина кивнула. — Она никогда не была такой. Всегда жизнерадостная. Трудолюбивая. — Киёми задумалась на секунду и спросила: — Это все из-за рассеянного склероза?

— Возможно. Не могу сказать точно. Поражение нервных клеток мозга может привести к изменению личного.

^{Рассеянный склероз: по непонятным причинам иммунная система человека поражает миелиновый щит вокруг аксонов некоторых нервных клеток, что приводит к образованию бляшек и рубцовых тканевых образований — склероза, — которые значительно ослабляют нервную восприимчивость организма. МРТ помогает обнаружить повреждения (рубцы) в мозгу и сокращения мозговой ткани. (Возникает следующий вопрос: Какого вида сокращения мозговой ткани? Где это происходит? Какие это может иметь последствия?)}

^{Аксон: тонкая, похожая на проволоку ткань, отходящая от тела клетки. Электрические нервные колебания передаются по аксону к другим нейронам. Миелин: жироподобное вещество, состоящее из холестерина, цереброзидов, фосфолипидов, гликопротеинов и воды. Миелин изолирует аксон, помогая сохранить электрический импульс. Этот щит не является постоянным — маленькие разрывы, именуемые узлами Ранвье, функционируют как ретрансляционные станции, усиливая сигнал. Миелин образуется, когда швановские клетки (леммоциты) обволакивают слоями аксоны, которые становятся похожи на свернутые суси.}

^{Тетрадь по неврологии, Кристина Хана Судзуки}

Обе задумались.

— Она ведь никогда не пропускала работу, правда, тетя Киёми? — прервала молчание Тина. Само слово «тетя» снимало напряжение. Конечно, Киёми не была ее родной тетей, но, называя ее так, Тина чувствовала близость и Киёми была членом их семьи вместе с «бабушками» — нянями Тины, опекавшими ее, пока она не подросла настолько, чтобы сидеть дома одна. В детстве бабушки казались древними, хотя обе они были до сих пор живы и коротали дни в доме престарелых в Японском квартале. Тине было не так уж важно, что бабушки или тетя Киёми — не настоящие родственники. Она могла показать на улице на одну из бабушек, или на детей тети Киёми и сказать: «Вот моя бабушка. Это мой двоюродный брат Джеймс. Это моя двоюродная сестра Энни».

— Нет, я не припомню, чтобы она даже день пропустила. Что с ней будет дальше?

Тина читала кое-что о рассеянном склерозе. Она знала, что болезнь делает с нервной системой, знала, что это необратимо, но сама по себе эта болезнь не убивает человека.

— Трудно сказать точно. Врачи ничего не знают. У каждого болезнь протекает по-своему.

Киёми пристально смотрела на календарь, рассматривая даты, словно там было начертано будущее Ханако.

— У нее наступит улучшение?

Тина не знала, что ответить.

— У большинства повторяются приступы. Можно принимать лекарства, чтобы не было ухудшения. Можно лечить симптомы. Но проблема в том, что поражение нервной системы исправить трудно.

— Твоя мама — такая красивая, она совсем не изменилась за все эти годы. — И Киёми тихо вздохнула, словно собиралась броситься в холодную воду.

Тина открыла дверь в материнскую квартиру.

— Ха-тян? Что ты здесь делаешь?

— Извини, что так поздно. Я зашла по дороге в «Тэмпура-Хаус».

Ханако смотрела телевизор в гостиной. Тина бросила рюкзак на пол и села у дивана, где лежала мать.

— Тетя Киёми сказала, что ты ушла домой.

— Клиентов почти не было.

— Она сказала, что тебе было больно.

— Немного.

Шла передача азиатского кабельного телевидения — показывали японскую телевикторину. После того как в их дом протянули кабель, Ханако смотрела только передачи из Японии. Кулинария, мыльные оперы, ток-шоу, путешествия. Много викторин. Тина понимала максимум четверть того японского, который пулеметными очередями звучал с экрана.

Они посмотрели телевизор, потом Тина спросила:

— Ты ужинала?

— Хай. А ты?

— Нет еще.

Ханако встала.

— Ничего, что остатки?

— Я собиралась перехватить что-нибудь по дороге ДОМОЙ.

Мать пошла на кухню, Тина за ней. Ханако стала подогревать жареный рис.

— Ты сейчас нормально себя чувствуешь? — Ханако кивнула. — Больше не смотрела рисунки сэнсэя?

Ханако помешала рис.

— Смотрела. Не могу понять, что они значат.

Закончив с рисом, Ханако подала его Тине в белосиней миске, поставила на стол соевый соус и положила палочки.

— Спасибо, ма.

Посмотрев немного, как Тина ест, Ханако сказала: