Четвероевангелие - [78]
Такой неправильно ориентированный выбор мы наблюдаем в иудеях, поднявших камни на Христа. Господь приостанавливает их ярость, обращая ум к Писанию и вновь к свидетельству Своих дел. Сам Бог называет богами неправедных судей Израилевых («Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего – все вы» – Пс. 81: 6). «Если те, которые получили это название по благодати, не подвергаются обвинению, когда называют себя богами, то как может по справедливости подлежать укоризне Тот, Кто имеет это по естеству?»[319] Иисус подтвердил Свое Богосыновство такими делами, которых никто более не творил. И если, несмотря на свои заявления (Ин. 10: 24), вы не верите Моему слову, говорит Он, верьте Моим делам, «чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем» (Ин. 10: 38).
Отвергая и свидетельство Писания, и свидетельство дел, иудеи, уже остывшие в намерении убить, желали хотя бы схватить Христа – видимо, чтобы представить перед Синедрионом, – но Господь уклонился от них и ушел за Иордан, на место, где ранее крестил Иоанн Предтеча. Неоднократность таких чудесных уходов показывает, что жертва Христа могла быть принесена только при условии добровольного предания Им Себя в руки иудеев.
3.8. Воскрешение Лазаря. Решение Синедриона
В то время когда Иисус пребывал за Иорданом, к Нему пришло известие, что тяжело заболел Его друг Лазарь из Вифании. Услышав это, Христос сказал: «Эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий» (Ин. 11: 4). Почти такими же словами Господь предварил исцеление слепорожденного: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин. 9: 3). Смысл не в том, что слава Божия требует декораций и бедствие нарочно устраивается для явления этой славы; акцент на другом: горесть допускается Богом для пользы людей, и достижение людьми этой пользы есть в то же время явление славы Божией.
После известия о болезни Лазаря Спаситель еще два дня пробыл в Заиорданье, а затем объявил апостолам, что Он идет в Иудею. Апостолы, которых пугало возвращение в Иудею, напоминают Христу, что это опасно – для Него и, следовательно, для них: «Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?» (Ин. 10: 8). Иисус объясняет, что это путешествие будет безопасно для жизни и ни с Ним, ни с учениками не случится беды, так как ночь, то есть время Его страданий, ставших предметом претыкания (соблазном) для многих[320], еще не настала: «Не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним. Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его» (Ин. 10: 9–11). Ученики по-прежнему предпочитают воздержаться от нового путешествия, думая, что болезнь Лазаря легка («не к смерти») и близка к окончанию, так как Лазарь, по словам Самого Христа, заснул. Но Господь, когда говорил, что идет разбудить Лазаря, сном назвал смерть, а пробуждением – воскрешение. Когда апостолы поняли, что Лазарь мертв, то Фома воскликнул: «Пойдем и мы умрем с ним» (Ин. 11: 16). Слова выдают малодушие, все сильнее овладевавшее учениками, по мере того как страдания Христа становились все более вероятными. Будто забыв о чудесах Христа и видя только, что Он не исцелил больного Лазаря, Фома думает, что в Иудее, если они пойдут туда за Христом, их ожидает смерть, как и Его[321].
Через четыре дня после смерти Лазаря Христос пришел в Вифанию[322]. На краю селения Его встретила Марфа. Ее первые слова с оттенком укора за промедление: «Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог» (Ин. 11: 21–22) выдают одновременно и силу веры во Христа, и несовершенство этой веры: она видит в Нем победителя смерти, но почитает Иисуса не как Сына Божия, но как святого человека, имеющего дерзновение молитвы перед Богом, – поэтому думает, что Иисус мог помочь им, только находясь рядом, и теперь она не просит Христа вернуть брата к жизни, но лишь помолиться, чтобы Бог воскресил Лазаря.
Господь, предуказывая, что собирается сделать, сказал ей: «Воскреснет брат твой» (Ин. 11: 23), но Марфа решила, что Иисус говорит о всеобщем воскресении мертвых. Тогда Христос определенно сказал, что Он Сам источник жизни и в Его власти умершего телесной смертью вернуть к жизни, а любого верующего сохранить от смерти духовной: «
