Четверо в тельняшках - [13]

Шурка выбежал на холм и тоже закричал неизвестно кому:

— А завтра мы пойдём в плавание на «Медузе» и сделаемся Самыми Настоящими Моряками!

— Сделаетесь, сделаетесь. А пока забирайте глобус, цветы, чемодан и поедем ко мне домой ночевать. Боюсь, как бы от купания да от радости у вас не началась лихорадка, — сказал Яша Капитан.

На этот раз Капитана послушались, и все пошли к трамваю.

Глава двенадцатая «МЕДУЗА»

Наступило утро.

Над городом летели перистые облака, дул свежий ветерок.

Будущие моряки пересадили цветы из колпака в кастрюлю, оставили их под присмотром черепахи, а сами пошагали с Капитаном к набережной.

Они по-прежнему рвались вперёд, вперёд, вперёд. Они бы опять помчались вприпрыжку, но Яша Капитан, очень уважаемый в городе человек, бежать не разрешил. И правильно сделал. Сегодня папа, мама и Шурка наконец-то разглядели, в какой удивительный город им посчастливилось приехать.

Здесь всё было по-морскому.

Окна в домах круглые, как на пароходах. Над крышами — антенны в виде корабельных мачт. Балконы — словно капитанские мостики, а на уличных перекрёстках вместо светофоров стояли небольшие маяки.

По тротуарам туда и сюда спешили синеморцы, и сразу было видно, что они приморские жители. На горожанах — высокие рыбацкие сапоги с раструбом; на горожанках — полосатые свитеры, похожие на тельняшки; все девочки — в матросках, все мальчики — в брюках клёш.

Даже старушки, и те щеголяли в моряцких бескозырках, правда без надписей на ленточках.

А над дверями булочных спасательными кругами висели огромные калачи.

Тут путешественники увидели киоск с прохладительными напитками.

Папа сказал:

— Я волнуюсь, мне надо выпить холодной воды.

Все подошли к прилавку, и продавец в старой морской фуражке наполнил не стаканы, а крохотные бочоночки. На бочоночках было написано «Пресная вода».

Папа держал под мышкой глобус, опрокидывал в рот один бочоночек за другим, нахваливал:

— Пресная вода успокаивает. Я, пожалуй, выпью ещё на пятачок.

А Шурка больше одного бочоночка выпить не успел. В уличной толпе он увидел Мику с Никой.

На шеях у братцев, словно лотки с эскимо, висели самодельные ящики. Братцы опасливо посматривали на постового милиционера и вполголоса покрикивали:

— А вот галечные крабики!

— А вот крабы!

— По копейке штука!

— Налетай, ну-ка!

Но покупатели что-то не налетали, рожицы у Мики с Никой были скучные. К ним подошёл только мальчишка с рогаткой, да и тот сказал:

— Дохлого воробья за оба ящика дам, если желаете!

Шурка удивился, подскочил поближе, заглянул в ящики. Камешки на самом деле только и годились, что из рогатки стрелять. На крабов они даже издалека не были похожи.

Но разговаривать с братьями-лоточниками было некогда. Папа, мама и Капитан зашагали дальше, Шурка пустился их догонять.

И вот перед путешественниками распахнулась широкая набережная.

Над бесконечными причалами стоял шум, грохот, галдёж. Там грузились и разгружались океанские пароходы. Там орали сотни чаек, надрывались гудки портовых кранов и перекликались боцманские свистки. Над причалами пахло нефтью, краской, селёдкой, индийскими бананами, африканскими апельсинами.

С пароходов летели запахи самых дальних стран, но па-па, мама и Шурка увидели «Медузу» и смотрели только на неё.

Она стояла в дальнем конце причалов. Она пришвартовалась в тихом закоулке, и мелкая зыбь шлёпала в её просмолённые борта. На тонких мачтах паруса были свёрнуты, сходни опущены, ни один человек на палубе не показывался, корабль словно дремал.

А Яша Капитан вдруг начал покашливать, покрякивать и выговаривать звук «о».

— О-о, — тянул он, как певец перед выходом на сцену. — О-о! О-о-о! О-о-о-о!

Сначала «о» получалось негромкое, сиплое, потом погромче, а под конец совсем отчётливое.

— У Яши снова прорезывается капитанский голос, — шепнула мама. — Сейчас крикнет — и нас выбегут встречать матросы.

Но Капитан кричать не стал, он взглянул на ручные часы:

— Экипаж завтракает!

— Булябезом? — спросил Шурка.

— Нет, обыкновенным киселём да кашей. А вас попрошу вот о чём… Вы тут минутку постойте, а я поднимусь на корабль, приготовлю экипаж к встрече почётных гостей.

— Ну что ты, Яша! — взволновался папа. — Какие мы почётные гости? Лучше как-нибудь так, потихоньку пройти на корабль…

— Теперь я тебе не Яша, теперь я тебе корабельное начальство! Стой, не возражай, жди моих дальнейших распоряжений! — сказал Яша таким голосом, что не только папа, но и мама возражать не посмела.

Яшин голос был ещё не очень громок, но звучал он уже совсем по-капитански.

— Ждите здесь, да подтянитесь! — повторил Капитан и направился к «Медузе».

По пути он поклонился дряхлым старичкам и маленьким ребятишкам, которые сидели на причальных тумбах и на ступеньках набережной. Старички кутались в чёрные матросские бушлаты, делали вид, что приглядывают за внучатами-карапузиками, но на самом деле смотрели во все глаза на корабль.

Смотрели, вспоминали свою матросскую молодость и немножко грустно улыбались Капитану.

Капитан ступил на трап, доски трапа прогнулись и загудели.

Шурка глянул на макушки мачт: не дрогнут ли?

Мачты не дрогнули, «Медуза» могла принять и сотню таких тяжеловесов, как Яша.