Четверо со «Сринагара» - [10]

Я нагнулся и поднял с пола предмет, которым он собирался проломить мне череп. Это была гнусная штука, придуманная для того, чтобы причинять головные боли, не поддающиеся лечению аспирином. Она представляла собой стальную пружину длиной в 8 дюймов, обтянутую кожей, причем последние полтора дюйма были толще остальных. Очевидно, сюда вместо стали был залит свинец. Короче говоря, это был так называемый пружинный кастет: пружина расправлялась, придавая свинцовому набалдашнику большую силу при ударе. Я смотрел на современный вариант каменного топора, покачивающийся у меня в руке, как отлично сбалансированный маятник, и думал: для чего танцору — ведь Банни именно так охарактеризовала своего «партнера» — для чего танцору понадобился пружинный кастет на борту «Сринагара».

Однако сейчас у меня абсолютно не было времени размышлять над этим вопросом. Я должен был повидаться с Эллен, и я не мог оставить Банни «сидеть на винте» или на чем-то еще.

Я простонал от отчаяния, взглянув на часы. Не было сомнения, что предстоящая встреча с Банни, если я вообще успею добежать до нее, не сулила мне и половины того, на что я рассчитывал. Не будет удивительным, с грустью подумал я, если Банни возненавидит меня после этого…

Я бросил последний взгляд на Наварро, сунул кастет в задний карман брюк, подхватил свернутый трап и помчался на верхнюю палубу.

До своего места я добрался без дальнейших приключений. Банни опять нигде не было видно, что меня, однако, не удивило. Я окликнул ее несколько раз, и ее смутно белеющая фигурка снова появилась среди волн. На этот раз не так оживленно, как мне показалось.

— Вы все-таки решили вернуться, да? — спросила она. Теперь она уже не смеялась.

— Да, мне пришлось пережить ужасно неприятные минуты!

— Ха! Вам пришлось пережить!

— Видите ли… одному парню взбрело на ум проломить мне голову…

— Ха!

— Нет, правда, уверяю вас!

Говоря это, я лихорадочно возился с трапом, привязывая его к поручням и готовясь спустить его вниз.

— И у вас хватило времени прийти в себя, повидаться с доктором, наложить холодные примочки…

— Банни, перестаньте, прошу вас! Я в самом деле… Ладно, оставим это! Осторожно там, внизу! Я опускаю трап!

— Давайте!

Я отпустил завязки, трап раскрутился, стукаясь о борт яхты, затем с плеском упал в воду. В тот же момент юная купальщица ухватилась за его перекладины и принялась карабкаться вверх. Молча. Примерно на полдороге она остановилась и сказала:

— Я полагаю, мне следует поблагодарить вас, — ее тон уже несколько напоминал прежний.

— Это… уж как вам будет угодно! — мой тон тоже стал напоминать прежний. Ее обнаженная фигурка отчетливо виднелась всего в нескольких футах внизу подо мной, и, хотя света было мало, она представляла собой восхитительно захватывающую картинку, стоя, слегка откинувшись, на перекладинах трапа и держась на вытянутых руках за канаты.

— А что, в самом деле кто-то хотел ударить вас по голове?

— Ей-богу, будь я проклят, если… э, да один тип пытался стукнуть меня кастетом. А вы решили, что я все это выдумал?

— Да нет, просто я до сих пор не была знакома с людьми, которых бьют по голове.

— Держитесь ближе ко мне, детка, и вы познакомитесь с целой кучей!..

— А что в вас такого особенного?

Послушайте, Банни, дорогая, — сказал я, собрав остатки выдержки и спокойствия, — вы никогда не узнаете этого, если собираетесь стоять всю ночь там, внизу, на трапе!

Она засмеялась — первый смех с момента нашей последней встречи, и это был поистине приятный звук! Затем она проделала остаток пути наверх. Когда она поднялась ближе ко мне, я впервые увидел ее лицо, неясно различимое в ночном полумраке, но, тем не менее, чертовски привлекательное, бойкое, с веселой озорной улыбкой на губах. Такое лицо бывает у девочек, привыкших верховодить мальчишками. Под ним, чуть пониже — только что оформившаяся нежная женская грудь с двумя темными пятнышками сосков, колыхавшихся в такт при каждом движении ее тела. И еще ниже — две хорошенькие ножки, влажно поблескивая, энергично карабкались вверх по трапу.

Достигнув фальшборта, она расчетливым гимнастическим движением перебросила ногу через поручень, села на него верхом, перебросила вторую ногу и спрыгнула на палубу.

За ее спиной зеленые, красные, желтые огоньки Зоны отдыха и развлечений Бальбоа искрились и переливались разноцветной, пятнистой радугой, отражаясь на ее мокрой коже, правда я их теперь перестал замечать, потому что у Банни были свои зоны отдыха и развлечений, куда более привлекательные для меня.

Она стояла на палубе и отряхивалась от воды.

— У-ух! — сказала она. — Фу-у-у…

— У-ух! — сказал я. — Фу-у-у…

Это прозвучало не совсем в унисон, но вряд ли кто-нибудь в моем положении смог бы попасть в нужную тональность. Стоя босиком передо мной, она казалась мне миниатюрнее, чем была на самом деле. Рост ее, на мой взгляд, был не более пяти футов с небольшим. Но, будучи маленького роста, она не была маленькой девочкой. Это была хорошенькая маленькая куколка лет 22–23, грациозная, как статуэтка, с отлично развитыми плавными окружностями тренированного тела танцовщицы, со стройными ногами, полными бедрами, гладкой кожей и двумя правильными полушариями грудей с задорно торчащими вверх аккуратными сосками, которые в настоящий момент едва не касались моего белого жилета.