Он неторопливо вытерся, затем обернул полотенце вокруг бедер.
— За прошедшие несколько недель я потратил на отдых столько времени, сколько не тратил за всю мою жизнь. И если это так много значит для тебя, то мы можем посмотреть дом вместе.
Алекс улыбнулась с облегчением и последовала за ним из ванной.
— Это здорово. Итак…
— Итак?.. — Он надел ее мешковатый старый халат, который висел на крючке за дверью, присел на туалетный столик и скрестил на груди руки.
— Еще одно условие.
— Еще одно? Я в шоке. Я думаю, мы застрянем здесь на всю оставшуюся ночь, пока ты будешь оглашать список соглашений и условий.
Алекс покраснела.
— Это касается других женщин.
— Других женщин? — Габриэль не мог поверить в то, что слышит.
После воссоединения с Алекс он и думать не мог о других женщинах.
— Да. Других женщин. Ты должен обещать мне, что их у тебя не будет.
— Какие обещания? — Габриэль разочарованно всплеснул руками. До чего невыносимая женщина! Никто и никогда, даже Кристабель, не переступала границы, диктуя ему свои условия.
— Я думаю, что если мы хотим серьезно подойти к вопросу брака, то…
Разговор с каждой минутой становится смешнее.
— Кто знает, что произойдет в будущем? По-твоему, у меня есть хрустальный шар, с помощью которого я узнаю грядущее?
Алекс молчаливо покачала головой и вспомнила слова Кристабель о том, что она не знает психологию испанцев вроде Габриэля. Сейчас он испытывал к ней физическое влечение и относился к сексу как к бонусу, прилагаемому к обязательному в их ситуации браку.
Но Габриэль был человеком, привыкшим к разнообразию. Он жил так, словно ехал по скоростной трассе, и последние несколько недель, проведенные с ней и сыном, были, вероятно, самыми спокойными в его жизни.
Изо всех сил стараясь не поддаваться чарам Габриэля, Алекс не заметила одну важную деталь. Он не выносил, когда кто-нибудь, особенно женщина, ставит ему условия. Тем более женщина, к которой у него нет сильной эмоциональной привязанности, хотя у них имеется общий ребенок.
Алекс осознала, что ей остается лишь втайне любить Габриэля и ждать того дня, когда она либо наскучит ему, либо добьется невозможного — взаимной любви. Ей придется либо стать покорной жертвой обстоятельств, либо бороться за своего мужчину.
Глубоко и прерывисто вздохнув, она в конце концов одарила его печальной, примирительной улыбкой:
— Ты прав. Я была сумасшедшей, требуя от тебя невозможного.
— Ты хочешь сказать, что не веришь в мою способность сохранять верность? — агрессивно проворчал Габриэль, и Алекс поборола желание сказать ему, насколько иногда бывают невыносимыми мужчины. Он был непредсказуемым человеком. За это она его и любила — рядом с ним Алекс чувствовала себя счастливой.
— Я не хочу, чтобы ты приписывал мне то, чего я не говорила, Габриэль.
Он проигнорировал ее слова.
— Но ты подразумевала то, что я тот, кто, женившись, станет приводить в семейный дом любовниц. Перед носом у своего сына!
— Ты выглядишь по-настоящему глупо в этом халате, — сказала Алекс, чтобы разрядить напряжение, нараставшее между ними.
— Ты пытаешься увести разговор в сторону.
— Я пытаюсь сказать тебе, что ничего подобного не говорила!
— Ты заговорила о верности для того, чтобы найти оправдание своим романам на стороне? — внезапно спросил Габриэль, прокручивая в голове возможные варианты.
— Что?!
— Ты меня слышала. Я не намерен повторять.
— Я ничего такого не подразумевала! Я не настолько изворотлива! — Алекс попробовала и не смогла представить другого мужчину в своей постели. — Но, если я закручу роман, — прибавила она, не сдержавшись, — ты станешь меня ревновать?
Наступил один из тех редких моментов, когда Габриэль почувствовал себя неуютно, поэтому решил уклониться от правдивого ответа.
— Я не ревнивец и никогда им не был.
«Но ты был бы им, если бы меня любил», — с грустью подумала Алекс, бесстрашно улыбаясь.
— Ладно.
— Но это не означает, что я не собственник по натуре, — решил он уточнить. — Если я только замечу, что ты посмотришь на другого парня, будучи моей женой, я его прикончу.
При мысли о том, что Алекс будет с другим мужчиной, взор Габриэля застилала красная пелена.
— Я рада, что мы все выяснили, — призналась она, подходя к нему и обнимая его за шею. — Приятно поговорить.
Габриэль согласился с ней, и она, усевшись ему на колени, запустила руку в вырез халата.
— Тебе нужно привезти сюда одежду.
— Зачем? Мы здесь долго не задержимся. — Ему нравилось, как она поглаживала его грудь, отчего по телу распространялся сладостный трепет.
По меньшей мере Алекс была уверена в том, что в физическом плане имеет над ним власть. Габриэль был по натуре однолюбом.
— Верно, — призналась она. — Я сообщу новость своим родственникам завтра.
— А пожениться официально мы можем в конце недели.
— Почему так скоро?
«Хороший вопрос», — подумал Габриэль. Алекс не была стыдливой беременной невестой, которая стремглав бежит к алтарю, желая успеть выйти замуж до родов.
— Почему нет? — непринужденно ответил он. — Если я что-то задумал, то не люблю откладывать на потом. Кроме того, чем скорее ты уедешь из этой норы, тем будет лучше для всех.
— Мы можем просто переехать к тебе и неторопливо осваиваться.
