Червонные сабли - [90]

Стоп! Кажется, Ленька стал понимать.

- Земля у нас считается общей собственностью, - развивал Ленин свою мысль. - Ну, а если из этой общей собственности я беру себе известный кусок, возделываю на нем вдвое больше хлеба, чем нужно мне, и излишком хлеба спекулирую? Рассуждаю, что чем больше голодных, тем дороже будут платить? Разве я тогда поступаю как коммунист? Нет, как эксплуататор, как собственник. С этим нужно вести борьбу. Если оставить так, то все скатится назад, к власти капиталистов, к власти буржуазии, как это бывало не раз в прежних революциях.

Точно! Спекулянт в вагоне говорил: «Почему я должен кормить чужого дядю? Для себя хочу жить!» Но как же быть, товарищ Ленин, ведь они, гады, дерут с рабочего три шкуры, пользуются тем, что кругом голодно. Макарка приехал на съезд в лаптях, а спекулянт в поезде был в пальто с меховым воротником. Как же с ним бороться, Владимир Ильич? - думал Ленька, а сам с напряжением слушал Ленина, боясь пропустить хоть слово.

- ...И, чтобы не дать снова восстановиться власти капиталистов и буржуазии, для этого нужно торгашества не допустить, для этого нужно, чтобы отдельные лица не наживались на счет остальных...

Вот как тревожно! Значит, не в том дело, чтобы только рубать белых. Нельзя торгашества допускать. Иначе опять буржуи сядут на шею рабочим и крестьянам, и будут кататься верхом, как Сенька Цыбуля катался верхом на Леньке.

Голос Ленина звучал гневно. Он обнажал перед комсомольцами всю подноготную мира наживы и мелкой собственности, от которой грозит революции самая большая опасность.

- Старое общество, - продолжал Ленин, - было основано на таком принципе, что либо ты грабишь другого, либо другой грабит тебя, либо ты работаешь на другого, либо он на тебя, либо ты рабовладелец, либо ты раб. И, понятно, что воспитанные в этом обществе люди, можно сказать, с молоком матери воспринимают психологию, привычку, понятие - либо рабовладелец, либо раб, либо мелкий собственник, мелкий служащий, мелкий чиновник, интеллигент, словом, человек, который заботится только о том, чтобы иметь свое, а до другого ему дела нет...

До чего правильно говорит Ленин! Помнится, как еще в детстве Сенька Цыбуля на базаре хвастался Леньке: «Хочешь, куплю тебя вместе с рубашкой и штанами? Говори, сколько ты стоишь? Заплачу все до копейки!» Это он задавался подлым своим богатством - ведь его отец был тогда городским головой. Хорошо, что Ленин выводит богатеев на чистую воду...

Ленин стал говорить о том, что каждый юноша, вступив в коммунистический союз, взял на себя обязанность помочь партии строить коммунизм, помочь молодежи всему поколению создать коммунистическое общество. Вот почему комсомольцы должны обучать неграмотных людей азбуке, сажать огороды, чтобы спасать детишек от голода.

- Мы хотим Россию из страны нищей и убогой превратить в страну богатую, - продолжал Ленин. - И нужно, чтобы Коммунистический союз молодежи свое образование, свое учение и свое воспитание соединил с трудом рабочих и крестьян, чтобы он не запирался в свои школы... Только в труде вместе с рабочими и крестьянами можно стать настоящими коммунистами...

Теперь Ленька понял, что слова «мораль» и «нравственность» вовсе не загадочные. Если борешься против капиталистов - твоя мораль правильная. А если защищаешь собственников - гнилая твоя мораль, а нравственность еще хуже. Если присваиваешь чужой труд - твоя мораль буржуйская, и сам ты живоглот! Нужно, сказал Ленин, чтобы все работали по одному общему плану на общей земле, на общих фабриках и заводах и по общему распорядку... Правильно, коммуной надо жить! Жалко, что не знает товарищ Ленин, какая у них собралась замечательная комсомольская коммуна! Никто в ней ни перед кем не задается, друг другом не командуют, и все решается сообща, по справедливости.

Два часа длилась речь Ленина, а на лицах делегатов отражалось все то же напряженное внимание. Он закончил свою речь, как начал, и никто не думал, что этим словам суждено стать завещанием:

- Только смотря на каждый шаг свой с точки зрения успеха этого строительства, только спрашивая себя, все ли мы сделали, чтобы быть объединенными сознательными трудящимися, только в этом длительном процессе Коммунистический союз молодежи сделает то, что он полмиллиона своих членов объединит в одну армию труда и возбудит общее уважение к себе.

Ленин сложил вдвое конспект речи на клочке бумаги и спрятал в боковой карман. Какое-то время стояла тишина, точно делегаты не верили, что речь окончена. И вдруг, словно тысячи птиц, вспорхнув, захлопали крыльями - грянули аплодисменты. Все снова поднялись и опять взлетали под самый потолок буденовки, папахи, кепки... Небывалый порыв радости нарастал. Гремело «ура», от которого стекла дрожали в окнах.

В передних рядах скандировали:

- Бу-дем ком-му-нис-та-ми!

Овация бушевала в зале, на сцене и даже в фойе, куда были распахнуты двери.

Васька, Васька, встань из могилы и погляди, как близко стоит живой Ленин и смотрит на нас, точно ищет и не находит среди комсомольцев тебя и всех, кто погиб за свободу...

4

Был объявлен короткий перерыв, но делегаты оставались на местах. Приглушенный гул голосов стоял над рядами, и все смотрели, как Ленин, присев на край стула, разбирал записки, раскладывал их, делал карандашом пометки.