Чертовы котята - [5]

Девочка послушно отправилась к деду, женщина отвернулась от меня. В длинной косе, перевязанной лентой, виднелась седина. На хозяйке была бесформенная юбка до колен, на ногах валяные тапочки — от пола шел весьма ощутимый холод. Мой отец принес в этот дом беду. Неужели он совершил свое черное дело прямо в этой избе? Тогда стояла осень, на деревьях трепетала желтая и багряная листва. В тот день Хуттунены отправились в церковь, по дороге еще заглянули к ветеринару, чтобы сделать собакам прививки. Никого не было дома, никто не мог предупредить Саару, чтобы она не открывала, когда в дверь постучит сам дьявол.

Маркку Хуттунен оказался высоким плечистым мужчиной с вмятинами от очков на переносице. Эти очки он искал, растерянно оглядываясь, пока жена не протянула ему их, взяв со стола. С облегчением водрузив их на нос, он повернулся ко мне. Ни он, ни его жена не подали мне руки. Ваномо не пришла вместе с дедом в столовую, из другой комнаты слышался ее веселый голосок, перемежаемый собачьим лаем. Интересно, это та же самая собака, что и девять лет назад?

— Что вам от нас надо? — начал Маркку Хуттунен. — Денег у нас нет. У Саары, слава Богу, жизнь наконец более-менее наладилась, и мы не позволим, чтобы кто-то снова ее разрушил.

Из документов, которые дал мне Лайтио, следовало, что Саара Хуттунен является опекуном собственного ребенка и самостоятельно принимает все решения.

— Я ни в коем случае не собираюсь вмешиваться в чью-либо жизнь. Просто хочу видеть свою сестру. У меня больше никого нет.

— Откуда мне знать, чего вы хотите на самом деле? — Хуттунен пристально посмотрел на меня. — Родство с таким человеком, как ваш отец, никому не делает чести, к тому же вы намного старше Ваномо. Лучше бы вам оставить ее в покое.

Если бы я принялась возражать, они мгновенно попросили бы меня уйти, но я боялась потерять только что найденную сестру.

— Я не хочу никому мешать. Разрешите, я оставлю Сааре свои контакты, и она сама решит, связываться ли со мной.

Визитки у меня не было, и я нацарапала номер телефона и электронную почту на листке бумаги. Когда я уходила со двора, Ваномо вместе с сенбернаром смотрели на меня из окна. Она помахала мне, я тоже подняла руку, прощаясь.

— Хилья! — Повелительный голос Юлии Герболт вернул меня к действительности. — Отправляйся в гостиницу паковать вещи. У папиного друга прекрасное шале на восточной стороне склона, мы туда переезжаем. Там мы наконец сможем отдохнуть спокойно.

Идея мне понравилась: из гостиницы можно будет незамедлительно позвонить Юрию Транкову. Я послушно поднялась и жестом попросила Лешу присмотреть и за моей подопечной. Он вопросительно поднял косматые черные брови. Интересно, он владеет приемами дзюдо? Сможет противостоять мне, с моим черным поясом?

Уже стемнело, показались звезды и изящный тонкий серп молодого месяца. Внизу клубился туман, накрывая Женевское озеро. Можно ли позвонить с улицы или лучше дойти до гостиницы? В основном все здесь говорили по-французски, но и английский, на котором мы с Транковым общались, тоже не представлял проблемы для большинства встречных. Впрочем, я подозревала, что Юрий, иногда произносивший на финском пару слов, знает мой родной язык лучше, чем хочет показать.

Все же лучше будет потерпеть до гостиницы. Зайдя в номер, я выключила в комнате Юлии индикатор, реагирующий на звук голоса, сняла со стены проводной телефон и отнесла к себе. При заселении в номер я внимательно все осмотрела на предмет жучков, в то время как Юлия наблюдала за моими действиями с ироничным и при этом довольным видом.

Возможно, Юрий сейчас вместе с Сюрьяненом на тех переговорах, из-за которых тот не смог отправиться в Швейцарию. Да какая разница, главное, чтобы ответил на звонок. При первой попытке он не взял трубку, но отозвался, когда я перезвонила через пару минут.

— Хилья, я сейчас в дороге и вообще не отвечаю на звонки, вот только тебе… Как дела в Швейцарии?

— Почему ты не сказал мне, что Юлия — дочь Ивана Гезолиана?

В трубке послышался долгий вздох.

— И не говори, что ты этого не знал! Разумеется, ты был в курсе, что Гезолиан следил за Давидом Сталем, к тому же тебя шантажировал Мартти Рютконен, которому платил тот же Гезолиан! В какую ловушку ты пытаешься меня заманить, а, Юрий? Боже, если бы ты только был здесь, я бы просто выдрала тебя как сидорову козу, а потом убила бы!

Это выражение Юрий часто слышал от Валентина Паскевича, своего отца. Официально Паскевич его своим сыном не признавал, и хотя Юрий утверждал, будто ему это безразлично, я знала, что он лжет. И знала, как ранить его побольнее.

Транков не ответил. Странно, что заранее не продумал оборонительную тактику. Или считал, что я никогда ничего не узнаю? Иногда он казался маленьким мальчиком, который боялся по очереди то Рютконена, то своего отца. Неужели он сам придумал всю эту комбинацию, чтобы отомстить мне? Я и не подозревала, что он способен на такое.

— Юлия понятия не имеет, на чем ее отец сделал состояние, — промямлил наконец Юрий.

— Какая разница? Иван Гезолиан знает, что я была подругой Давида Сталя в тот период, когда Сталь обманул его с этим изотопом. Гезолиан знает, что именно Давид взорвал яхту Сюрьянена. По твоей милости, мерзавец, я попала в смертельно опасную ситуацию!