Чертово яблоко - [48]
Ростовцы же рады-радешеньки: в городе гостиницы нет, поэтому громадный наплыв торговых людей осядет в их домах. На целых две недели, кои принесут хозяину избы такой бешеный доход, что ему и за год не заработать, а посему домовладельцы ждут не дождутся дорогих гостей.
У некоторых хозяев купцы уже заранее застолбили свое временное обиталище, особенно те, кто ездит на ярмарку каждый год. Таким был ирбитский купец, заводчик Пахомий Дурандин, кой девятый год приезжал на Ростовскую ярмарку и постоянно останавливался у Амоса Фомичева. Купец был настолько богат, что, отбывая домой, всегда давал Амосу солидный задаток, приговаривая:
— Нравен мне твой дом, Амос Никитич. И товар в подклете можно уложить, и сам дом просторен, есть, где с друзьями и арфистками отдохнуть. Никого не пускай!
— А если цену вдвое больше предложат, Пахомий Семеныч?
— А я дам втрое!
— А коль не прибудете? Все-таки Урал.
— Прибуду. Разве что недуг свалит, тогда заранее стафет[55] пошлю, но того быть не может.
Разные останавливались торговые люди в домах ростовцев, но никто из них внакладе не был…
Дважды побывал с отцом на ярмарке Стенька и каждый раз ему особенно запомнились перекупщики и Конская площадка. Перекупщики — своими назойливыми зазывными голосами, ибо за несколько дней, на специально выделенной площади, им надо было распродать десятки пудов свежей рыбы и мяса. Хватали за полы кафтанов, полушубков и армяков и настойчиво предлагали свой товар:
— Покупай, пока не поздно, самое лучшее мясо!
— Рыба-свежец! Сама в рот просится. За полцены!
Но «за полцены» — лишь для круглого словца. Ростовца не проведешь: у озера живет, озером кормится.
Тут как тут весовщики от городской казны. Принимаются взвешивать товар, потом выносят строгий вердикт:
— Тридцать пудов рыбы и двадцать пять пудов мяса. С рыбы за «местовое» — три рубля, семьдесят пять копеек за пять дней, с мяса — тридцать копеек в сутки.
Перекупщики норовили «умаслить» весовщиков, совали мзду, но за ходом «операции» зорко наблюдал один из городовых.
А Стеньке в тот час подумалось: «Чай, и городовые не святые. Каждый на своем деле прибыток имеет».
Наверное, так и было.
Отец обычно уходил в овощные ряды, но туда Стеньку и арканом не затащишь. Другое дело — Конская площадь!
Стенька шел к лошадям, а вокруг шумела ярмарка — крикливая, ухарская. Гремят баяны и гармошки, щелкают ружья в тире, зазывно кричат коробейники и торговые сидельцы из лавок, палаток и ларьков…
Шум, гам, веселье!
А вот показался на площади высоченный среброкудрый цыган с бурым лохматым медведем. Скаля крепкие сахарные зубы и размахивая широкополой войлочной шляпой, цыган задорно выкрикивал:
— Не жалей медяки, православные! Потеху покажу
Православные (особенно много ребятни) тесно огрудили косолапого. Медведь огромен, у него подпилены зубы, сквозь ноздри продето железное кольцо с цепью.
— А ну, Михайла Иваныч, поклонись честному люду да покажи, каким Господь Бог тебя умишком наградил, — вновь громко выкрикнул цыган и потрепал косолапого за мохнатую шею.
Медведь поднялся на задние лапы, замотал мордой.
— А теперь покажи, Михайла Иваныч, как ростовские девицы-молодицы белятся, румянятся, в зеркальца смотрятся, прихорашиваются.
Медведь неуклюже сел на землю, одной лапой потер себе морду, а другой — перед ней завертел. В толпе засмеялись.
— Добро, Михайла Иваныч, — цыган сунул медведю кусок сахара и подмигнул толпе. — Теперь покажи нам, друже, как купцам-толстосумам по ночам не спится, как они за мошну свою трясутся.
Медведь заходил по кругу, завертел мордой в разные стороны, словно чего-то опасался. Позвякивали кольцо и цепь-змейка. Зверь повалился на землю, прижался ухом к выбитой земле и задрыгал задними лапами.
— Ловко! — крикнул Стенька. — Не спится по ночам сквалыгам!
— Ловко! — поддержала детину толпа. — Ай да цыган!
В шляпу цыгана посыпались медяки.
Потеха кончилась. Толпа повалила к торговым рядам, а Стенька направился к барышникам, разместившимся на Конской площади с коновязью, коя была устроена в два ряда. Он уже знал, за каждую продаваемую лошадь, привязанную во втором ряду, брали по три копейки в сутки, а за лошадь, привязанную в первом ряду (они были наиболее дорогие), в два раза больше
Здесь, пожалуй, куда интересней, чем медвежья потеха. Каких только коней не увидишь! Каурые, гнедые, буланые, вороные… А породы! Донские, орловские и даже арабские. Вот он — арабский конь!
Стенька, забыв обо всем на свете, впился в него восторженными глазами. Вот это конь! Какая горделивая осанка, грудь, грива, какие легкие, стройные, сильные ноги. На таком коне можно нестись как по воздуху. Ишь, как облепили «арабчука» купцы, но лица их замкнуты: на конных торгах покупатель на доброе слово не расщедрится, знай, брюзжит да изъяны ищет.
Стеньку же зло взяло: какого еще коня им надо?! Царь-конь! Да за такого скакуна Стенька, кажись, жизни бы не пожалел.
— Красавец… Сказочный конь. Цены ему нет, — завороженно произнес Стенька.
— Цыть! — прикрикнул ростовский купец Кайдалов, — приглядывающийся к коню. — Тоже мне знаток. Ступай отсель!
— А что, и поглядеть нельзя? — обиделся Стенька — За погляд денег не берут.
Замыслов Валерий — известный писатель, автор исторических романов. В первой книге "Иван Болотников" рассказывается о юности героя, его бегстве на Дон, борьбе с татарами и походе на Волгу. На фоне исторически достоверной картины жизни на Руси показано формирование Ивана Болотникова как будущего предводителя крестьянской войны (1606–1607 гг.).
Валерий Замыслов. Один из ведущих исторических романистов России. Автор 20 романов и повестей: «Иван Болотников» (в трех томах), «Святая Русь» (трехтомное собрание сочинений из романов: «Князь Василько», «Княгиня Мария», «Полководец Дмитрий»), «Горький хлеб», однотомника «Грешные праведники» (из романов «Набат над Москвой», «И шли они из Ростова Великого»), повести «На дыбу и плаху», «Алена Арзамасская», «Дикое Поле», «Белая роща», «Земной поклон», «Семен Буденный», «Поклонись хлебному полю», «Ярослав Мудрый», «Великая грешница».Новая историко-патриотическая дилогия повествует об одном из самых выдающихся патриотов Земли Русской, национальной гордости России — Иване Сусанине.
Эта книга писателя Валерия Замыслова является завершающей частью исторического романа об Иване Болотникове.
В романе «Горький хлеб» В. Замыслов рассказывает о юности Ивана Болотникова.Автор убедительно показывает, как условия подневольной жизни выковывали характер крестьянского вождя, которому в будущем суждено было потрясти самые устои феодально‑крепостнического государства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Валерия Замыслова «Ярослав Мудрый» состоит из двух томов: «Русь языческая» и «Великий князь». Книга написана в художественном стиле, что позволяет легче и быстрей запомнить исторические факты жизни людей Древней Руси. В своей книге В. Замыслов всесторонне отображает жизнь и деятельность Ярослава Мудрого и его окружения. Первый том называется «Русь языческая», он начинается с детства Ярослава, рассказывает о предках его: прабабке Ольге, деде Святославе, отце Владимире, матери Рогнеде. Валерий Замыслов подробно рассказывает о времени княжения Ярослава в Ростове, об укреплении города.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.