Чертово озеро - [2]

Один раз из воды вырвался воздух. Сначала загудело, а потом громко булькнуло. И шипение.

- Это руки через второе дно тянутся. - говорит братец.

- Это там гниет что-то, - отвечаю.

Несмотря на отсутствие рук, на воду было страшно смотреть, потому что сразу думалось о мертвецах, которые заперты втором дном. Может, это они выпускают воздух? Я поделился этой догадкой с братцем.

- Ясен пень, - ответил тот.

Ждали мы с час, замерзли, и отправились домой.

- Говорил что ничего там нет.

- Просто сегодня не такой день.

- А какой им нужен?

- Я завтра спрошу у Степана.

Утром шел сильный дождь. Тетки ушли к родственникам Витьки, а бабка отправилась в лес за еловыми ветками. Их будут разбрасывать перед пустым гробом. Водолазы из областного центра отказались погружаться в наше озеро.

В этот день, естественно, на озере никто не купался. Днем починили трансформатор, но на душе все равно неуютно. Я сидел на чердаке и слушал, как по шиферу стучит вода. Рядом со мной, в лунке из опилок, тихо лежала курица, высиживая своих цыплят. Мне было жаль ее, так как не успеют цыплята вылупиться, как придет бабка и отнимет яйца, подложив курице деревянный облом, на котором сколько хочешь сиди, все равно ничего не получится. Курица иногда наклоняла голову и беспокойно на меня поглядывала.

- Цып, цып, - сказал я печально.

Курица не отреагировала. Правильно, сиди себе, пока не трогают. А то братец придет, может и пнуть.

А вечером мы узнали, что на озере утонула тетка из Рябиново. Точнее, толком еще не ясно, откуда она, но Степан сказал, что из Рябиново. Тетка пришла купаться вместе со своими родственниками, и они теперь стоят на берегу озера с черными лицами. Так сказала бабка. А еще она сказала, что посередине озера плавает надувной мяч, который принесла утонувшая.

Я представил, как разноцветный мяч плавает на воде, и передернул плечами. Жутковато.

- Пошли мяч смотреть, ночью, - шепнул мне братец.

- Пошел к черту! - заорал я, топая ногами.

Последнее время братец очень сильно злил меня, своей идиотской манерой ходить и смотреть на чужую беду. Как что случится: "пошли смотреть", "пошли смотреть". Помню, когда на трассе автобус задавил мужика, то он тоже тянул меня смотреть, мол, кто-то положил на глаза мертвеца монеты. Я тогда месяц думал, зачем глазам монеты, но ничего не придумал, а спросить не решился.

- Тише вы! - шикнула на нас бабка, - у людей горе, а вы кричите.

Я неожиданно разозлился и на бабку. Все лето у кого-то горе, и все лето надо сидеть тихо, потому что кто-то утонул. Я не помню, когда последний раз хоть кто-нибудь в нашем доме смеялся. Нет, один раз смеялась тетка, когда ей за шиворот упала сороконожка, но она это делала не от радости, а от щекотки. Прыгала по комнате, и смялась. А теперь не смеется. Сидит вся такая расстроенная, попивает чаек с сушками, чмокает губами. И бабка сидит, тоже тянет чай. Размочит в нем печенье, посапывает в кружку, и ничего ей не надо, лишь бы тихо было и печально.

Пошел на кухню и налил себе этого дурацкого чаю.

Буду и я, сидеть грустный, отхлебывать из кружки. Раз все так делают.

На следующий день утонули сразу двое. Причем, из нашей деревни. К Исаевым из города приехали родственники, пришли ранним утром с ранней электрички, и чтобы не будить никого, решил искупаться в озере. Вот и искупались. Только две кучки одежды остались на берегу, да несколько чемоданов.

Исаевы долго не могли понять, кто именно из городских родственников утонул, долго вызванивали с почты, а потом, когда разобрались, на них, как сказала бабка, "не было лица".

Я даже один раз видел, как у одного мужика, которому лошадь ударила в лоб копытом, исчезло лицо. Но это, конечно, совсем не то.

В этот же день хоронили Витьку, точнее пустой гроб, внутри которого стояла трехлитровая банка с водой из озера. Я не пошел, у меня болит живот, когда я слышу как кричат родственники. Мне их очень жалко в такой момент, внутри все сжимается, и я чувствую себя полным негодяем, потому что еще жив.

Братец, конечно же, пошел. Я злился на братца, представляя его любопытствующую морду. Если бы я был родственником Витьки, я бы дал ему по сопатке, да прогнал к чертям свинячим.

Я гулял на выгоне, хотел раскопать муравейник, чтобы найти главную муравьиху, но ноги сами собой понесли меня на озеро. Не знаю, что я там забыл, просто очень хотелось посмотреть, будет ли кто-нибудь сегодня купаться там, или, все-таки, поостерегутся? Идиотский порыв, конечно, но все у меня внутри перемешалось, что я не мог не думать об этом чертовом озере, потому что если я о нем не думал, мне сразу становилось страшно.

На озере никого не было, разве что на противоположном берегу, Степан ловил рыбу. Я обошел озеро, чтобы посмотреть, много ли тот поймал. Раньше я никогда не видел, чтобы в нашем озере кто-то пытался рыбачить.

- Много наловил? - спросил я.

Степан кивнул на ведро, стоявшее неподалеку и прикрытое пленкой. Ведро было полное. Какие-то здоровенные рыбины, усатые.

- А что это за рыба?

- Налимы, сомики...

- И как они в этом озере живут? - полюбопытствовал я.