Чертова дюжина - [140]

Посмотрим на проблему с другой стороны. До сего момента не открылся мой наниматель. Если трюк с письмом не сон, то автор рядом. Тогда рация является элементом иной, не имеющей ничего общего с ограблением игры. Вариант очень правдоподобный… Отсортируем пассажиров яхты… Следуя методу исключения, на роль моего «хозяина», неугодного Илье, претендует, пожалуй…

Илюша ворвался без стука и чуть не сотворил второго покойника — я еле успел отклониться назад и торец двери просвистел подле самого кончика моего носа. К счастью, крышка тайника покоилась уже на положенном месте.

— Черт! — выругался я.

— Извини, — мило ощерился Илья. — Убрал?

— Что?

— Ну-у… — Он ткнул пальцем в пол.

— Заканчиваю.

— Долго… — замялся Илья.

— Приспичило?

— Есть маленько.

— Маленько? То не страшно — терпи, пока не прижмет.

Я вытолкнул посетителя наружу, нахально защелкнул дверь и со вздохом взялся за тряпку…

* * *

Илюша не ошибся… Регина восприняла весть о трагической гибели мужа стойко: брюнетка слегка побледнела, прикусила губу и… перекрестилась.

— Боже мой, — тихо проговорила она, ни на кого не глядя в кают-компании, куда с подобающе горестными лицами вернулись Савельев, Никита Петрович и я.

— Как же так? — Беата обвела всех полным ужаса взглядом. — Как же так?! — Ее голос задрожал.

— Успокойся, милая, — мягко сказал писатель и нежно обнял жену за плечи.

Беата заплакала и ткнулась лицом ему в грудь.

— Н-да, — глубокомысленно изрекла Ольга Борисовна. — Не выдержал…

Регина презрительно посмотрела на нее, встала и молча вышла из помещения.

— Где он лежит — ей не интересно, — сделала вывод Ольга Борисовна. — Добилась своего!

— Будет вам, — недовольно проворчал Никита Петрович.

Машенька застыла с широко открытыми глазами, приложив ладошки ко рту. Я забеспокоился и коснулся плеча девушки. Она вздрогнула, отстранилась, затем всхлипнула.

— Как это произошло? — сухо поинтересовалась Ольга Борисовна.

Савельев рассказал. Впечатлительная Беата разрыдалась — муж был вынужден увести ее в каюту. Вместе с ними ушла и Машенька.

— Очень странно… — задумчиво проговорила Ольга Борисовна.

— Что именно? — спросил Щедрин-старший.

— А точно самоубийство?

— Нет! По яхте гуляет маньяк! — раздраженно буркнул Никита Петрович и в сердцах хлопнул дверью.

Мы остались вдвоем.

— Вы там присутствовали при… э-э… — Ольга Борисовна замялась.

— Да. — Во мне нарастало любопытство.

— И что?

— Вы серьезно? Почему?

— Вадик — трус. К тому же слишком себя любил — такие не сводят счеты с жизнью сами.

— Вы — психолог.

— Напрасно иронизируете. Если бы я работала детективом — непременно бы проверила, кто и где находился в момент его гибели.

Ольга Борисовна поднялась, давая понять, что тема исчерпана.

Разумное замечание… Я обязательно проверю…

Не радовала и погода. Ветер стих, зато начался противный мелкий дождик, создающий впечатление сырости кругом: за воротником рубашки, в карманах и, простите, в трусах. Тучи приобрели удручающий серо-свинцовый оттенок и, казалось, опустились ниже к воде наподобие грозного пресса, готового вот-вот рухнуть нам на головы. Где-то впереди по курсу прозвучали грозовые раскаты.

Упадническое настроение немного развеяли контуры острова Колдун, возникшие на горизонте. Первым их заметил боцман, о чем радостно заорал — с его глоткой рупор не требовался. Большинство туристов переместилось на нос. Вцепившись в поручни, люди с надеждой вглядывались в клочок земли.

Как и положено в приключенческих романах, разделяющие яхту и остров полкилометра воды превратились в последний момент в трудно преодолимое препятствие, так как иссякло горючее в аварийном баке. Господь, судя по всему, принял меры к тому, чтобы жизнь нам медом не казалась…

— Что делать? — растерялся боцман, поведав публике горькую правду.

— Может, на веслах? — предложил полнейшую глупость Синицын, вознамерившийся, видно, занять вакансию знатока морских обычаев.

— Пупок развяжется, — холодно предупредил Илья, вызвав легкий смех аудитории в адрес незадачливого гребца.

— Не развяжется! — обиделся «замечательной души человек» и отошел в сторону — разбирайтесь, мол, сами.

— Если глубина небольшая, попробуем отталкиваться от дна багром, — несмело высказалась Беата.

Для женщины такое простительно — смеяться над ней не стали.

— Шлюпка, — сказал Савельев.

— Это сколько ж раз надо сплавать туда-сюда! — схватился за голову я.

— Вещей не так много, — напомнил тихо Илья.

— Надо благодарность объявить разбойничкам, — хмыкнула Ольга Борисовна.

На нее посмотрели с осуждением: над святым кощунствует!

— А что такого я сказала? Правда ведь! — пожала плечами дама.

— Помолчите! — грубо оборвал Илюша.

Готовую вспыхнуть ссору пресек в зародыше Никита Петрович:

— Встанем на якорь, а на остров пошлем разведку. Пусть выяснят, там ли метеорологи. Если удастся разжиться у них топливом, доберемся своим ходом.

Мудрое решение — ничего не скажу. И кто, любопытно, войдет в состав разведгруппы?

Щедрин-старший определил троих: Илью, гренадера и… конечно! Вы разве сомневались? Теплая компания… Хорошо бы на метеопосту были люди. Не посмеет же Илья выкинуть меня из шлюпки на глазах у туристов!

Отплыли мы налегке, приветливо помахав толпе провожающих.