Чёртов меч - [8]
Так ведь святы только ангелы на небеси!
Отец Уорвик, как полагается доброму пастырю, на опалу не роптал. Но целыми днями, невнимательно скользя взглядом по святым строкам молитвенника, размышлял, как бы вернуть прежний пост и фавор в столице. В глуши так легко опуститься, забыть обрядовый строй, начать попивать… Нет, что ни говори, думал он, а настоящая жизнь — близ престола.
Письмецо Отца Афалия сперва показалось Отцу Уорвику дерзкой глупостью неотёсанного деревенского попика — но что-то помешало сразу швырнуть его в камин, не иначе, как наитие свыше. Потом уже, вкушая скромную трапезу, Отец Уорвик вдруг подумал…
Знатная девка, тронувшаяся умом… «Лицом зело уморительна, телом нелепа, таскает за собою кусок железа, обделанный в форме потешного меча, но на оружейную надобность непригодного. Одёжу имеет ни мужскую, ни женскую, источает райский аромат. Бормочет бессвязные слова и улыбается…» Ах, какая девка!
Отец Уорвик за двадцать лет службы при дворе хорошо узнал своего короля. Король Грегор, суровый боец, одержавший немало военных побед, гроза соседей, почти не пил вина и любил одну лишь женщину — королеву Лорену, свою сподвижницу и подругу — зато…
Зато государь обожал грубую потеху в старинном стиле. Отдыхал от государственных дел и веселился, глядя на пляски хромых со слепыми, прикармливал пару бранчливых карликов, которым платил за каждое новое ругательство, а любимым фаворитом считал горбатого хромого гоблина, принявшего нашу святую веру, шельмеца, пройдоху и смутьяна, злого шута. За королём и королева пристрастилась к низкому веселью, приглашая в общество своих статс-дам деревенских сплетниц. А вдруг дурочка покажется им смешной? Девка с потешным мечом — само по себе уморительно, а ещё и безобразная…
Надо посмотреть на неё, решил Отец Уорвик. Если она — безобидная юродивая, то это будет отличный подарок их величествам. Из деревни. Милый повод приехать ко двору — а уж задержаться там не составит труда.
Вовремя в здешнюю глушь забрела эта умалишённая.
И служки монастыря Благорастворения Воздухов прибыли в Погорелку уже на третий день после того, как там, в доме местного попика, поселилась смешная девка.
Отец же Афалий туго знал своё дело. К приезду служек девка могла произнесть «слава Богу» и «здравствуйте», косноязычно, коряво и дико, как все юродивые, при этом она громко и глупо смеялась. Служки очень тщательно собрали всё имущество девки в дурацкую торбу и погрузили юродивую вместе с её железякой в дормез. Отец Афалий получил за услуги чтимый образок ангела с мечом и очень ласковое письмо Отца Уорвика, обещавшего кое-какую протекцию в будущем.
В общем, это оказалась в высшей степени ценная для обоих священнослужителей девка.
Аллочка эти три дня прожила в доме у попа.
Дом у него, по мнению Аллочки, был очень и очень так себе. Поп жил без примитивных удобств; для необходимых дел у него за огородом стояла будочка над выгребной ямой с сердечком на двери, ужасное место, особенно если идти в сумерки. Водопровода не было вовсе — Аллочке не удалось объяснить попадье, что нужно принять ванну. Меч надоумил Аллочку жестами показать, как она умывается из кружки — посмеялись и нагрели два ведра воды в деревянную лохань. Мыла у них не было, скреблись размоченной синей глиной; Аллочка сначала побрезговала, но меч напомнил ей про дорогущие глиняные маски в СПА-салонах — и она поскреблась тоже, а потом потёрлась дезодорантом. Запах очень всем нравился, будто не копеечный парфюм, а французские духи — поэтому Аллочка дарить дезодорант попадье не стала. Ценная вещь — надо экономить, а то новый добыть негде. С зубной пастой и щёткой было совсем худо; попадья чистила зубы мелом, разжёванной щепкой — Аллочка пока ужасалась этому способу до тошноты.
С едой всё было хуже, чем с умыванием. Ели почти несолёную кашу с каким-то топлёным жиром, грубый серый хлеб — и запивали это всё молоком. Аллочка попыталась привередничать, но меч строго сказал:
— Ты что! Во-первых, обидишь. Во-вторых — здоровая пища, без ГМО же! Полезная. Жри, короче говоря — разносолы будут во дворце.
— «Во дворце», «во дворце»… — хмуро передразнила Аллочка. — Когда? Застряли мы здесь!
— Ты хочешь во дворец на поповых клячах добираться? — хмыкнул меч. — Давай. За год будем там, если по дороге не издохнут. Сиди, жди — поп отставному кардиналу письмо написал.
Аллочка маялась от скуки. Поп попытался учить её языку — и она кое-как зазубрила три слова, которые всё время забывала; видно, он был неважным преподавателем. В постели, которую Аллочке устроили в крохотной комнатушке рядом с поповой спальней, жили блохи и кусались. Тараканы тут водились ростом с хомяка; увидев такого первый раз, Аллочка завопила так, что сбежалась прислуга — тощий конюх и толстая кухарка. Надо отдать местным должное — они возились с Избранной по законам жанра, но в этом Богом проклятом Средневековье не было мобильного телефона, чтобы позвонить королю и всё ему рассказать. Приходилось тратить уйму времени, ожидая, когда, наконец, дойдут письма.
Телевизора и Интернета тут тоже не было. Делать было отчаянно нечего. Попадья по вечерам вышивала на громадной тряпке цветными нитками жёлтое солнце, зелёные деревья в красных яблоках и розовых праведников, заросших белыми бородами и в голубых балахонах. У праведников были такие улыбки поверх бород, что они никак не перепутывались с грешниками. Поп монотонно читал вслух, видно, Библию — и Аллочка, не понимая ни слова, насмерть засыпала уже на первой странице.
Классики правы: богом впрямь быть непросто. Особенно на чужой планете. Особенно — если инопланетяне похожи на людей Земли, как близкая родня…
Что думает герой, отправляясь на битву со злодеем, всем давно известно. А что в это время думает злодей? Тёмный властелин? Тот самый, кого мечтают убить бесчисленные рыцари?Жестокий тиран. Командир мёртвых легионов. Коварный интриган. Безжалостный убийца. Извращенец и насильник. Он вообще думает о чём-нибудь?Он — чёрный маг на троне. Он ночами строит козни и совершает чудовищные обряды. Он мечтает о чужих землях. Он водит шашни с выходцами из преисподней.Он — Дольф Некромант. О чём он может думать? В этой книге он расскажет об этом сам.
«Внутри каждого, наверное, живёт зверь. Только он не мерзкий, не низкий и не подлый… то есть, конечно, и такие бывают, но не в этих случаях. Зверь — просто зверь.».
Надо же было хоть раз в жизни написать фэнтези о попаданце! Все пишут)))
Они пожирают нас. Они воруют наши чувства, наше время, наши души…И, может быть, только Вечность — настоящий Шанс спастись. Шанс первый, и последний, и единственный. Только Вечность. А что можно отдать за вечную жизнь? Душу? Кому нужна душа, выставленная на продажу… Совесть? А где она…А что у нас ещё есть? И с чем мы пойдём в эту Вечность? Как нам там будет — на пиру Вечных Князей и Хозяев Ночи?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.