Черный риэлтер - [30]

Юрию пришлось в течение получаса выслушивать рассказ охранника. Потом он давал всякие глупые советы, к кому обратиться, что сказать. Тут в ворота проскочили знакомая черная машина, коротко бибикнув на ходу. Поставив свою «двенадцатую» рядом с «Рено» Астафьева, Ольга открыла дверь и крикнула: — Юр, возьми пакеты!

Астафьев всегда поражался этому умению Ольги заканчивать день добровольной переноской невероятных тяжестей.

— Что ты опять тут набрала? Кирпичи, что ли?

— То же, что и всегда: пожрать, постирать, и помыть голову. На тебе вот эти три пакета, а этот, так и быть, я возьму сама.

Они уже подходили к подъезду, проходили мимо единственного горящего в их районе фонаря, когда из темноты выдвинулись к ним навстречу четыре темных фигуры.

— Эй, дядь, дай закурить, — хрипловатым голосом попросил один из них.

— Рановато тебе еще курить! — За Астафьева резко ответила Ольга.

— Молчи, кошевка! Деньги давай, сука! — В руках любителя никотина щелкнула пружина выкидного ножа.

— Что!? — взвизгнула Ольга. Астафьев насчет драки был не очень хорош, хотя пару ударов отрепетировал хорошо. А вот с Ольгой они просчитались. До сих пор хотя бы раз в неделю она моталась в Железногорск к личному тренеру, поддерживая свои многолетние познания в карате. Так что, парни толком и не приступили к делу, как Малиновская выпустила из рук свою сумку, и закатила своему обидчику такой удар прямой в челюсть, что тот выпустил свою выкидуху, и грохнулся задом на землю. Юрий же почувствовал движение за спиной, и, хотя и успел отклониться в сторону, но получил болезненный удар в плечо. После этого и он бросил свои пакеты, и, перехватив вновь занесенную руку, нанес нападающему удар ногой в пах.

— Леха! — вскрикнул его противник, но Леха в это время уже летел на землю от удара Ольги. Между тем Юрий почувствовал, что ручонки его противника далеко не атлетического сложения, и рывком дернул его на себя, а потом в сторону. Парень полетел на землю, зазвенел по асфальту выпавший из его рук кусок водопроводной трубы.

— Юрка, сзади! — крикнула Ольга. Повинуясь инстинкту самосохранения, Астафьев, не раздумывая, прыгнул вперед, метра на три. Он оглянулся и успел увидеть, как четвертый из нападавший со всей силы опускает здоровенную арматурину как раз на то самое место, где только что стоял Астафьев. В пакетах, а как раз на них пришелся этот удар, звонко хрустнуло что-то стеклянное. Это окончательно разозлило Юрия. Он рывком расстегнул куртку и вытащил из нагрудной кобуры пистолет. Вопреки всем инструкциям он у него всегда был готов к бою, только стоял на предохранителе. Астафьеву жутко захотелось выстрелить в лицо этого козла, но предохранитель в его мозгу заставил поднять руку вверх, и только тогда нажать на спуск. Трое нападавших сыпанули в разные стороны со скоростью потревоженных тараканов. Но четвертый, к удивлению Юрия и Ольги снова прыгнул вперед и еще раз попробовал ударить Астафьева своей метровой железякой. По габаритам это был добротный лом, толщиной с черенок швабры. В это дело попробовала вмешаться Ольга, но парень с арматурой так резко выбросил ее торцом в сторону Малиновской, что она еле успела отскочить. Астафьев к этому времени успел рассмотреть нападавшего: коренастый, с широкими, могучими плечами, с бычьей шеей, сутулый, с какими-то бычьими, навыкате глазами.

— Квазимодо, мать твою, — пробормотал Астафьев.

Между тем «Квазимодо» опять взмахнул своей арматурой, и тут уж Астафьев не стал ждать, что будет дальше, а просто выстрелил по ногам здоровяка. Это «Квазимодо» проняло, он выронил свою железяку, и начал прыгать на одной ноге, мыча что-то нечленораздельное. Ольга, сопроводив свое действие матерком, ударила его ногой в зад, и мужик завалился на землю. После этого Юрий вытащил мобильник, и вызвал скорую помощь и наряд милиции из ГОВД. Все они приехали быстро, за полчаса составили протокол, к чему приложили и вещьдоки: два ножа, кусок трубы и арматурину, по весу и размеру действительно равную хорошему лому.

— Сейчас его допросить не удастся, — сказал доктор, когда грузили раненого в скорую. — Пуля внутри бедра осталась, сейчас операцию ему делать придется, да, похоже, под общим наркозом.

«Проводы» тела и разбирательства с милиционерами длились долго, затем столь же долго они сами разбирали обстоятельства всего происшествия. На плече Астафьева появился большой синяк, и каждое движение становилось болезненным. Ко всему этому добавились хозяйственных хлопоты. Половина банок и бутылок в пакетах разбилась, яйца превратились в заготовку омлета, и все это смешалось с томатным соком. С четырех пакетов они еле наскребли еды на ужин и завтрак.

— Нет, чтобы я еще одела юбку!? Ни за что, — говорила Ольга, рассматривая свою порванную по шву джинсовую юбку. — Я в ней и ногу еле смогла поднять. Теперь — только джинсы.

— Ага, если Кудимов тебе это разрешит. Он тебя в них если увидит, то с ума сойдет. Как я, там, на острове.

Юрий обнял ее за плечи, и Ольга довольно улыбнулась.

— Ты это еще помнишь? Удивительно. Два месяца уже прошло, а я тебя еще возбуждаю.

— Два месяца!? Это надо отметить!