Черный марш - [21]
Нам выдали стальные шлемы, командиры подразделений получили приказы, рассредоточили по опушке леса атакующие группы.
Вырыли окопы нужного профиля. Приказы ясно давали понять, что окопы не должны быть заметными для вражеских разведчиков. Их следовало замаскировать, поэтому рабочая команда до утра подвозила специальные сетки и ветки деревьев.
Чтобы создать дополнительные трудности, на условной «ничейной» полосе протянули проволочное заграждение. Тем, кому предстояло его резать, выдали ножницы для проволоки.
Резать проволоку под огнем боевыми патронами. Это уже кое-что!
Сигнальная ракета вспыхнула, затем медленно погасла.
Зеленая ракета. Вот сигнал, которого мы ждали.
Начали ползти по-пластунски на территорию красных – нашего противника.
Мы не проползли и сотни метров, как в нескольких метрах замаячило проволочное заграждение, а когда пулеметы повели огонь длинными очередями, в ушах зазвучал свист пуль.
– Прижимайтесь к земле, дурни! – заорал руководитель учений с черной повязкой группе в полдюжину придурков, бежавших к колючей проволоке.
Внезапно вокруг нас все загрохотало, одни снаряды рвались, другие с воем приближались. Артиллерийский обстрел!
Мы с открытыми от изумления ртами глядели друг на друга. Дело действительно приобретало серьезный оборот! Стараясь определить, откуда именно исходил грохот, я вдруг понял. В кронах деревьев спрятали громкоговорители, и мы слышали лишь звуковой эффект реального сражения. Ну, как в кино!
Мы преодолели проволочное заграждение.
Целью нашей атаки было два пригорка. Один мы взяли. Другой оборонялся более упорно. Два «коричневых рыцаря», которые опрометчиво подняли головы, были подстрелены.
Пронзительные стоны от боли, крики и ругань командиров отделений, санитары… В мгновение учения прекратились.
Позже мы узнали, что один из парней умер на пути в лазарет. Состояние другого парня, раненного в глаз, было критическим.
Этим двум парням не повезло – и всем нам в связи с этим, – поскольку им предстояло на следующей неделе завершить обучение в Фогельзанге.
Вчера нам оказал большую честь своим посещением один из руководителей рейха Рейнхард Гейдрих.
Он сделал нам смотр и заявил, что удовлетворен нашей военной выправкой.
Гейдрих выглядит поразительно молодым для такого поста и очень высок. На нем палевый мундир, на боку – длинная сабля с серебряными кисточками.
Он произнес перед нами грозную речь, перемежавшуюся довольно непристойными ругательствами и угрожающими жестами поднятым кулаком.
– Время колебаний кончено, – разбушевался он. – Очень скоро мы начнем войну за освобождение, борьбу за жизненное пространство. Мы должны победить, и мы победим. Германия сейчас достаточно сильна, чтобы одолеть те страны, которые посмеют сопротивляться ее справедливым требованиям…
Его красноречие приветствовало массовое «Зиг хайль!».
Мы прошли парадным шагом с равнением налево и пением «Treue und Treue» («Верность! О, верность»).
Глава 6
ЗОНТХОФЕН
28 августа 1939 года. Замок Зонтхофен. В течение двух последних дней немецкие десантники вели бои с польскими парашютистами, напавшими на радиостанцию в Глейвице. (Грязная провокация, организованная немцами, – нападение изображали немецкие уголовники, переодетые в польскую военную форму. Позже их ликвидировали. А немецкие спецподразделения, не получившие от фюрера в последний момент распоряжения об отмене первоначального приказа о начале боевых действий, вели бои на границе с Польшей с 26 августа. – Ред.)
По общему мнению, в течение нескольких дней Польша будет стерта с географической карты.
Западные державы, несмотря на гарантии правительству Варшавы, разумеется, не посмеют начать наступление. Они снова постараются найти компромисс.
Наш фюрер определенно великий дипломат.
Кроме того, вся Германия поняла, что пакт, подписанный с Россией 23 августа, заставит Англию и Францию хорошенько подумать.
Зонтхофен сильно отличался от Фогельзанга.
Замок расположен среди величественного горно-лесного ландшафта, у подножия гор на юге Алльгой (географическая область на юге Баварии восточнее Боденского озера. – Ред.).
Высокий серый фасад замка гордо возвышается над долиной. Здесь необычная атмосфера – величавая, суровая, возвышенная, великолепная.
Но преобладает железная дисциплина.
Около двадцати человек из нас прибыли из Мюнхена. Как только вышли, попали под команду партийного инструктора в черной повязке, который отнюдь не выглядел добродушным.
– Строиться здесь! Поторапливайтесь! Давайте, шевелитесь!
Когда мы построились позади, он заорал, как сумасшедший:
– К воротам! Налево! Шагом марш. Левой-правой, левой-правой, левой-правой…
Нам показали, где мы будем спать по восемь человек на комнату – на нарах в несколько ярусов. Из широких окон эркеров открывается великолепный вид.
Через два часа после нашего прибытия началось предварительное опрашивание. Теперь мы были к этому привычными.
В этот первый вечер мы с Францем смотрели, опершись локтями на парапет, на долину. В отдалении виднелись городок Имменштадт-им-Алльгой и озеро (Альпзе. – Ред.). Горизонт простирался до Черного хребта (горная гряда севернее, высота до 1118 м. –
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.