Черный лебедь - [102]

Могла ли я сказать ей, что они здесь, чтобы защитить меня от грозящей опасности? Я искала подходящие ответы.

– Представь себе, что они наши ангелы-хранители, – пошутила я.

Эми взглянула на меня своими невинными глазами.

– Ты хочешь посмеяться надо мной? – спросила она.

В ее представлении ангелы-хранители должны иметь белоснежную длинную и блестящую одежду, большие крылья из легких перьев, длинные светлые волосы и золотистый нимб над головой.

Солнце быстро подрумянило ее нежную кожу, поэтому я предложила ей вернуться в гостиницу, где, кроме всего прочего, присутствие двух телохранителей было менее обременительным.

Нелегко было примирить материнские обязанности с обступившими меня проблемами и неизбежными возвращениями в прошлое, которое в течение пяти лет я безуспешно силилась в себе преодолеть. Теперь, когда воспоминания об Эмилиано настойчиво вышли на первый план, я сожалела о долгих печальных годах моего вдовства, о безотрадных мыслях, которые мешали мне взглянуть за горизонт моего письменного стола, о смиренном принятии происшедшей катастрофы, о конце любви и счастья. Я сожалела, что позволила себе жить без иллюзий и без борьбы, не радуясь больше, но также и не печалясь.

В то время как я обливала Эми душем, мне вспомнился один из многих широких жестов Эмилиано.

Была зима, и туман был такой густой, что не позволял нам видеть дальше кончика носа. Мы прогуливались по аллее, которая от вокзала в Римини ведет к морю. Странное сияние исходило из окон одной белой виллы, которая своими строгими и в то же время изысканными архитектурными формами понравилась бы великому Гетсби. В той размытой туманом атмосфере, в которой было что-то от фильмов ужаса, вилла с освещенными окнами, выходящими на аллею, имела удивительно успокаивающий и гостеприимный вид.

– Я бы хотела иметь такой дом, – сказала я. Среди вещей, которые теперь мне принадлежали, была и эта вилла, о которой я когда-то мечтала. Адвокат Декроли сообщил, что Эмилиано купил ее через несколько месяцев после того, как я высказала желание ее иметь.

Эмилиано оставил мне все, чем владел, и даже больше. Я не чувствовала себя готовой распоряжаться этим огромным богатством, которое уже давило на мои слабые плечи.

Я помогла своей дочке одеться и, пока она как зачарованная смотрела на лошадок своей миниатюрной карусели, которая, крутясь, играла колыбельную Брамса, попыталась привести себя в порядок к ужину. Поправляя в последний раз прическу перед зеркалом, я бросала взгляды и на дочурку за столом. Она была какая-то взвинченная.

– Мамочка, а мертвые могут дарить подарки? – вдруг спросила Эми.

– Да, если они были людьми особенными, – ответила я.

– А папа был человек особенный?

– Твой отец был уникальный, – успокоила я ее и увидела, как она горделиво улыбнулась. – Однако пора идти, не то мы опоздаем и нас уже не накормят, – добавила я, взяв ее за руку и вырывая из этой магической атмосферы, которая царила в сто четвертом номере.

В баре за фортепьяно больше не было маэстро Луда. Там сидел парень, который старательно исполнял какую-то популярную песенку.

Мне навстречу шел директор.

– Вы позволите проводить вас к столику? – спросил он с предупредительным видом.

Я одарила его насмешливым взглядом.

– Много еще пакетов с сюрпризами на складе вашего «Гранд-Отеля», синьор Стаммер? – спросила я, намекая на карусель, которую он прислал мне сегодня.

– Нет, синьора Аризи, мне было поручено передать вам только это, – учтиво ответил он.

Прикрыв глаза, пианист, шептал в микрофон слова романтической песенки.

– Это Эмилиано дал вам пакет, синьор Стаммер? – спросила я.

Мужчина кивнул.

– Когда?

– В последний свой приезд, – ответил он вполголоса и слегка запнувшись.

– И что он вам сказал? – допытывалась я.

– Синьор Монтальдо сказал, что однажды вы вернетесь сюда с вашим ребенком, – очень тихо произнес Стаммер. – Он отдал мне пакет и сказал: «В тот день вы сами или тот, кому вы поручите это, должны передать его синьоре Арлет».

Я улыбнулась, чтобы скрыть свое замешательство.

– Он ошибся только относительно пола, – сказала я. – Кто знает, хотел ли он в самом деле, чтобы это был мальчик.

Стаммер ограничился пожатием плеч.

– Пожалуйста, располагайтесь, – сказал он.

Мы уселись за столиком в углу, а наши ангелы-хранители заняли места чуть поодаль. Интересно, где они будут, когда мы с Эми ляжем спать в своем номере.

Эми нехотя поела суп и немного рыбы, но потом с лихвой вознаградила себя, когда подали десерт.

– Что будем делать дальше? – спросила она.

Я чувствовала себя разбитой и надеялась, что она предпочтет отправиться в постель.

– А что бы ты хотела? – спросила я.

– Погулять, – без колебаний решила она. – Все гуляют, – добавила она в оправдание.

За садом «Гранд-Отеля» была площадь, обсаженная деревьями, с различными аттракционами и сувенирными киосками, облюбованная туристами.

– Хорошо, погуляем, – с притворным энтузиазмом согласилась я.

Эми примкнула к другим детям, дожидающимся своей очереди съехать с горки. Потом она остановилась посмотреть на двух пестро разодетых клоунов, исполняющих какой-то забавный акробатический номер.

Ее внимание привлек молодой человек, держащий на руках шимпанзе в куртке и шляпе, который предлагал детям сфотографироваться на память. Некоторые в испуге шарахались, другие соглашались, не без некоторого беспокойства от этой встречи с симпатичным, но экзотическим животным.