Черный Король - [21]

— Вчера ты сказала, что видела то существо… Это правда? Это он тебе шкатулку подарил?

— Он, — кивнула головой Учинни, продолжая смотреть в сугроб. Прошедшая ночь поменяла отношение девочки к Верону, и теперь она совершенно не боялась говорить правду.

Мальчик молчал. Он опустил голову и ковырял мысом ботинка снег.

— Он из-за тебя на меня напал… Он не хочет, чтобы мы поженились?

— Что? — удивилась Анна. — Нет, конечно.

А про себя подумала, что все мальчишки глупые.

— Я думаю, ему все равно, лишь бы… — и прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. Вздохнув, Учинни продолжила: — Да и к тому же папенька только недавно договорился о свадьбе.

— Лишь бы тебя помучить? — нахмурился сильнее Верон. А потом добавил: — Я его сам убью, когда подрасту. И тебя не отдам.

— Что? — опять удивилась Анна, уставившись на него. Вот же ж глупый! — Верон, не говори так, его не убьешь. Он… — девочка запнулась, подбирая слова. — Как можно убить того, кого нет? Кто может сделать так, что ты не двинешься? Кто наказывает болезнями? Никак, — Учинни уткнулась подбородком в колени, уставившись куда-то вдаль.

Верон скорчил недовольную гримасу. Он вдруг узнал об Анне больше, чем даже родители и был полон решимости.

— Взрослые не поверят, но я же верю, — мальчик шмыгнул носом. — И я хочу, чтобы он больше никогда не поднимался наверх.

Девочка скептически глянула на выискавшегося спасителя:

— Ну и как ты собираешься это сделать?

Верон напряженно думал. Он понимал, что бороться с жутью под землей невозможно. Пытался припомнить, что способно остановить увядание и не находил средства.

— Не знаю, — признался честно. — Он всегда к тебе ходит? Что он от тебя хочет?

— Не знаю, — вздохнула искренне Анна. — Просто приходит и все. Каждую ночь.

Она еще раз вздохнула, припоминая подробности произошедшего ночью, хотя очень не хотелось делать этого.

— Елка не сгнила, — пробормотала вдруг девочка. — Странно.

Она настолько привыкла, что вокруг наутро разложение и тлен, что сейчас даже воспряла духом. Действительно странно.

— А обычно все сгнивает? И увядает… — мальчик подошел и опустился на колени, не задумываясь, что испачкается снегом. — Ты не должна ему сдаваться. Если ты сдашься, то будешь и не мертвой, и не живой…

Верон оглянулся на пруд и вздрогнул, а потом указал Анне на темную трещину, ползущую по белому льду. Никто словно ее не замечал.

У девочки перехватило дух, она вскочила с места и помчалась к пруду, размахивая руками.

— Все на берег! На берег! Там трещина!

Но сквозь шум катающихся с горки никто не слышал. Смех и крики заглушали зов, и даже махание руками не помогало. Верон тоже бросился к кромке озера и кубарем покатился вниз. Он привлекал внимание родителей Учинни и своих, и те заметили суету на берегу и даже помчались, рассекая лед, когда тот окончательно треснул.

Все происходило как в дурном сне — трещина все постепенно увеличивалась, по озеру и берегу судорожно с криками метались люди, но замершая Анна не слышала этого. Она будто оглохла — звуки доносились как через подушку, а движения людей казались медленными, неуклюжими, неживыми.

И когда лед под взрослыми проломился, девочка только и смогла выговорить:

— Нет…

Короткий кивок головой, и вот Верон уже обнял Учини, и та зарыдала в его плечо. Она боялась. Она понятия не имела, что будет дальше. И боялась будущего, как никогда.

Конечно, праздник был свернут. Конечно, слуги пытались вытащить тела, а нянюшка мерила шагами вечером гостиную, где сидели двое детей, притихшие, как мыши. Потом явился поверенные по делам из города. И взрослые что-то обсуждали в кабинете.

Лусиана же, видя, как нуждаются ребятишки в отдыхе, отвела их наверх и заставила выпить по стакану молока, а потом устроила на диванах в своей комнате, чтобы не оставлять ночью и растопила пожарче камин.

— Спите, — сказала строго, садясь за вязание и начиная стучать спицами, которые приносили успокоение однотонным трудом.

Анна постаралась уснуть, но лишь лежала и смотрела на огонь, поглядывая иногда на Верона. Нельзя, конечно, в таком возрасте ночевать вместе, уже взрослые, но тут нянюшка, значит, можно. Через какое-то время монотонный стук спиц начал навевать дрему, которая иногда прерывалась красными всполохами огня, но вскоре девочка все-таки уснула.

А когда настало утро, то первое, что почувствовала — это аромат принесенного густого какао и ароматных булочек.

— Дети, я принесла вам позавтракать, — голос Лусианы звучал выверено и спокойно, хотя она уже знала, что тела не найдены, а Верон, лишившийся родителей, останется жить в доме Учинни до свадьбы, и те станут поверенными в делах.

ГЛАВА 8

…Прошли годы.

Комната как обычно встретила Анну ярким светом, лившимся сквозь довольно большие окна, и безупречным порядком. Девушка присела на кровать и довольно тоскливо оглянулась по сторонам. Ничего не меняется в привычках отца — опять заменили столик на судя по всему недавно купленный с только что придуманной инкрустацией из деревянных брусочков, новое же богато вышитое покрывало, новый ковер на полу, новомодные светильники с какими-то подвесками… Чем дальше, тем больше старший Учини выпячивал свое богатство, кичился им настолько, что Анне становилось порой даже неловко.