Черный гусар - [87]
— Как грек армянина? — неуклюже попытался пошутить Сергей.
— Нет, — ответ был холоден и остр. — Как русский агент константинопольского купца...
После паузы Новицкий продолжил:
— Итак, мы знаем, что фамилия хозяина дома, где ведутся переговоры между русской и турецкой делегациями, Мирзоян. Он армянин, добившийся положения в Блистательной Порте. И человек...
— ...скажем так, расположенный к Российской империи, — закончил его фразу Георгиадис.
— В Александрийском гусарском служит майор Мадатов — тоже армянин по рождению. Наверное, им есть о чём побеседовать, что рассказать друг другу, что посоветовать. А мы с князем приятели ещё с самого Петербурга.
Артемий Прокофьевич поднял руку и похлопал Новицкого по плечу...
II
Постоялый двор Манук-бея стоял на улице Шапошников — страде Ишликарилор. Большой улицей называли её в Бухаресте. Одним концом своим она упиралась в княжеский дворец — резиденцию валашских князей, и была достаточно широка, чтобы две кареты, запряжённые четверней, разъехались без особых усилий. Но александрийцы всё равно выстроились короткой цепочкой: впереди Мадатов, за ним Новицкий, а последним — денщик майора Онищенко.
Они не спрашивали, как проехать к Манук-бею. Им уже объяснили, что шум постоялого двора слышен не менее как за половину версты. Это оказалось совершеннейшей правдой.
Орали ослы, верблюды, ржали лошади, лаяли и подвывали собаки. А над звериными языками плыли разнообразные человечьи наречия — турецкое, румынское, немецкое, армянское, русское... Кто только разгружал привезённые товары, кто уже искал покупателя, а кто-то рядился о достойной цене.
Когда же гусары приблизились настолько, что уже могли рассмотреть владение Мирзояна, Новицкий даже присвистнул:
— Дворец! Право же, деревянный дворец!
Занимаясь финансовыми делами Блистательной Порты, оберегая казну султана, Манук Мирзоян притом успешно увеличивал и свою собственную. За успехи на государственной службе он получил приставку бей к христианскому имени. Ловкость и разворотливость при ведении хозяйства личного предоставили ему возможность возвести в центре столицы Валахии деревянное строение огромное и вместе с тем соразмерное и изящное.
К двухэтажному центральному корпусу с двух сторон примыкали длинные флигели, оформлявшие даже не двор, а — торговую площадь. По периметру обоих этажей тянулись просторные галереи, ограждённые балюстрадами. К галереям вели удобные лестницы. Перила и столбы все изукрашены были резьбой.
К полудню двор заполнился торговым народом, но перед русскими офицерами толпа расступилась почти охотно. Все трое спешились, офицеры отдали Онищенко поводья своих коней и направились к лестнице. Там их уже ожидали.
Невысокий, но крепкий парень в туго перетянутом архалуке провёл Валериана с Сергеем по галерее и с поклоном открыл дверь в одну из комнат. Навстречу им встал мужчина лет сорока, уже поседевший и располневший, но ещё лёгкий в движениях. Живое его лицо окаймляла белоснежная борода, которую он, против обычаев Порты, не красил. Это обстоятельство сразу расположило к нему Мадатова.
— Мои молодые друзья! — Манук-бей протянул обе руки, приветствуя одновременно обоих гостей. — Я счастлив принять в своём скромном жилище двух храбрых воинов прославленного полка великой кавалерии русских...
По-русски Манук-бей говорил почти без акцента, во всяком случае лучше, чем полковник Приовский. Сергею почудилось, что он в самом деле искренне рад встрече с русскими офицерами, один из которых к тому же его соплеменник. Ему не терпелось скорее перейти к делу, за которым он и приехал на постоялый двор, но он также знал, что, прежде чем они съедят полторы вазы фруктов, выпьют пару кувшинов горячего нехмельного напитка, обсудят последние сплетни балканской политики, нельзя выказывать ни малейшего нетерпения, чтобы не оскорбить хозяина, не выказать себя человеком крайне невежливым, каковы, впрочем, все гяуры, будь они французы или же русские...
— ...но генерал Кутузов ещё так молод — и умом, и душой, и, главное, телом...
Мирзоян рассмеялся, Новицкий улыбнулся, Мадатов нахмурился. Манук-бей намекал на историю, которую до сих пор обсуждали в лучших домах Бухареста. Михаил Илларионович вдруг воспылал необузданной страстью к жене одного из валашских вельмож. Боярыня была моложе главнокомандующего раза в четыре, но — тоже стала неравнодушна к прославленному генералу... Всё кончилось или, вернее же — началось, — романтическим похищением. Посреди ясного дня к покоям семьи Гулиани подъехала карета, молодая женщина перепорхнула с крыльца на ступеньку экипажа и через полчаса уже входила в дом, уже отделанный по её вкусу...
Заметив недовольство Валериана, Мирзоян посерьёзнел:
— Я понимаю ваши чувства, майор. Обязанность воина заботиться о чести своего командира... Не обижайтесь на меня, а постарайтесь насытить моё любопытство. Расскажите, как же мальчик из Карабаха сумел сделаться офицером русской армии... Впрочем, одну минуту. Вашему славному другу, наверное, не так интересны проблемы армянской нации... Скажите, господин Новицкий, а не интересны ли вам мои книги? Я сумел собрать замечательную коллекцию. На моих полках есть даже Кантакузинская библия. Я сомневаюсь, чтобы такой раритет стоял в хранилище самого господаря.
Этот замечательный историческо-приключенческий роман — второй в цикле Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».Первая книга цикла «Черный гусар» уже снискала не только благодарности читателей, но и диплом Лауреата премии Гоголя в номинации «Исторический военный роман».Герой «Кавказской славы» — князь Валериан Мадатов, прославленный генерал, герой войны с Наполеоном, полководец, чья отчаянная храбрость и военный талант принесли русской армии немало побед в Кавказской войне. Однако «Кавказская слава» — не просто увлекательный роман.
Эта книга о героях. О солдатах и офицерах, которые с отменной храбростью, не жалея сил и крови, собственными штыками вбивали в дикие кавказские головы понимание того, что Российская империя никому не позволит разбойничать в своих рубежах. Эта книга о генералах, царских генералах, которые в труднейших условиях, малыми силами, но с огромным мужеством шаг за шагом замиряли кавказских горцев. Это книга о разведчиках и дипломатах, вернее одном из них, герое войны с Наполеоном, бывшем гусаре Сергее Новицком, близком друге легендарного генерала Мадатова, уже знакомого читателю по книгам Владимира Соболя «Чёрный гусар» и «Кавказская слава».И конечно эта книга о самом генерале Мадатове, чью храбрость никто не превзошёл за всю историю Российской империи.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Бывших офицеров не существует. Они выходят в отставку. Иногда они покидают родину. Но верность присяге сохраняют до последнего вздоха.Граф Орлов, офицер российского Генштаба, вышел в отставку и поселился в Америке. Но даже здесь не смог оставаться в стороне от необъявленной войны против России.Потому что таков долг воина — бить врага там, где его найдет.
1918 год. На Урале помещен под охрану ЧК Николай II – последний император Российской империи. Его дни уже сочтены.Адмирал Колчак в Харбине собирает военную силу для удара по большевистской республике.А в это время среди огня и крови гражданской войны ссыльный врач Дохтуров Павел Романович ищет в Маньчжурии панацею – средство от всех болезней. Он точно знает, что панацея существует. К сожалению, об этом знает не только он. Полиция, контрразведка, секретная служба японского императора… Всем нужна панацея. Всем нужен Павел Дохтуров – живой или мертвый…
Может ли невысокий щуплый парнишка голыми руками победить огромного злобного норманна Ронунга, прозванного Костоломом? Может, если у него в кулаке зажата горсть Родной Земли, которая наделяет его удар нечеловеческой силой!Он сможет и не такое! Он обуздает Рыжего Люта и спасет от поругания деву-охотницу. Он одолеет Белую Смерть и сокрушит в кулачном бою два десятка разъяренных варягов. Он совершит и гораздо больше, ибо при рождении ему было предначертано стать Величайшим Воином, когда-либо ступавшим по берегам седого Волхова…Его имя – Волкан Кнутнев.
Посеявший ветер – пожнет бурю. Следуя своему предназначению Великого Воина, Волкан Кнутнев по прозвищу Каменный Кулак нарушил равновесие мира. Желая избавить родную землю от варяжских набегов, он увел корабли викингов на далекий юг. Но, спасая свой народ, он невольно принес горе, смерть и разорение другим племенам – от Одера до Тибра. Считая Волкана воплощением бога войны, с его именем на устах викинги разоряют богатые южные земли – ни гордые фряги, ни бесстрашные арабы, ни сицилийские пираты, ни марокканские берберы не могут устоять под натиском жадных до золота и крови северян, которые появляются везде, где могут проплыть их хищные драккары, и силой берут все, на что падает их взор… Но за всякое зло, даже сотворенное с благими намерениями, приходится платить.